Чем больше я его жалею, тем больше он рыдает и бьется в истерике. От этой эмпатии только хуже.
Мама прочитала, что надо проявлять эмпатию и принимать чувства ребенка, выучила фразы, которые ей даются, кстати, со страшным трудом.
Когда ей хочется сказать “нечего орать, никто не умер, это всего навсего чашка”, она говорит “да, понимаю, тебе обидно, что я дала тебе не синюю чашку, а красную".
.
Но вопреки ожиданиям ребёнок только больше расходится. Его несёт, как бумажный кораблик по летнему ручью, из стороны в сторону, он всё больше и больше раскисает, и кажется, уже не остановить эту истерию. Тем временем мама мысленно сжигает книгу того самого психолога и достает виртуальные розги.
Но на самом деле, ситуация как раз говорит о том, что всё работает. В начале подобной практики именно так и бывает. Ребёнок вдруг видит, что его чувствуют, что его слёзы имеют значение, ему дали право быть собой и говорить о своих эмоциях. И его прорывает, как дамбу, долго сдерживавшую море.
Примерьте на себя. ЕСЛИ вдруг муж, который много лет на всё говорил "не раздувай из мухи слона, не начинай опять", вдруг сел рядом, обнял и произнес: "ты знаешь, я вижу, как много ты делаешь для семьи, я был неправ, я понимаю, как тебе больно от моих слов и моей невнимательности к тебе", скорее всего вас понесет, как тот кораблик. И нести будет ещё долго.
Как только мы получаем право на чувства, весь водопад этих эмоций обрушивается на адресата. Но потом, как было бы и с дамбой, напор всё тише и тише, вам уже нужно меньше слов, чтобы донести до мужа свою обиду. Вы видите, что вас понимают, и у вас уже нет надобности в часовой исповеди со слезами и заламываниев рук, когда вы вспоминаете все обиды, которые были недонесены до него ранее.
С ребёнком все ровно так же. Не давали ему право на эмоции, получайте сейчас эти эмоции за все прошлые годы. Но станет лучше. Обязательно станет лучше. Вы вместе учитесь слушать себя и друг друга.
