Я никогда не любила рыжую масть. Но как же всё меняется, когда в ней появляется золото!
Моим первым конём-учителем был будённовский мерин золотисто-бурой масти. Шоколадный с золотистыми яблоками. Но когда лошади только входят в твою жизнь, их масть совершенно не имеет значения. Важен сам факт лошади рядом.
Золотисто-бурый Шурик по паспорту именовавшийся Спальником был чудесным, добрым и очень ответственным детским учебным конём. Скольким же юным спортсменам он успел стать первой лошадью за свои 27 лет! Скольким он подарил счастье первого галопа и первых прыжков! Я помню и свой первый галоп на нём. Шурик его делал не от моей команды, а потому что тренер сказал «Галоп!» Будучи лошадью для новичков, Шурик знал, что надо слушать тренера, а не этих неуверенных мешков сверху.
Мне очень нравился Шурик и мне было совершенно всё равно , какого он цвета. Да-да, именно цвета, ведь как новичок и тем более художник, я делила всё на цвета, а не на масти.
Через несколько месяцев мне дали ещё одну лошадь - это был будённовский жеребец Зернистый. Зерно или Зёрнышко был рыжим. Просто рыжим, но с очень красивым белым узором на лбу в виде тонкой линии и завитка между глаз.
Зерно был троеборным бойцом и выступал даже на Чемпионате Европы. А когда он очень сильно потравмировался , его чуть было не отправили туда, куда отправляют ненужных лошадей…. Но мой конкурный тренер забрал его к себе и реабилитировал. Кстати, то же самое было и с Шуриком. Только Шурик не успел дойти до серьёзных соревнований, хотя в планах была его подготовка на олимпиаду. Но потом сильная травма в 5 лет и билет в один конец. Но мой тренер спас Шурика, и тот верой и правдой служил в обучении юных спортсменов до 27 лет.
Тренера зовут Владимир Васильевич Анохин.
Так вот возвращаюсь к Зернистому. С ним я познакомилась, когда Зерно был ещё хромой и на нём нельзя было ездить. В мою задачу входило ежедневно гулять с ним в руках. Когда ты только начинаешь заниматься конным спортом, то больше всего тебе хочется сесть в седло. Не важно больше ничего. Только в седло и скакать! Приоритеты в голове ребёнка часто бывают эгоистичны. И казалось бы, получить такую лошадь, как Зернистый - это сущее наказание и унижение для новичка. Но Владимир Васильевич всё преподнёс так, что я безумно гордилась тем, что я помогаю больной лошади. Я очень благодарна тренеру за этот урок и правильно сформированное отношение к лошади.
И знаете, когда Зерно поправился, он повёз меня на мои первые соревнования. Мы прыгали метровый маршрут.
А позже Зёрнышко катал меня и по маршрутам до 130 и один раз мы прыгали на соревнования на мощность и он прокатил меня до 145.
Ещё был рыжий будённовский мерин Бизон. Честный, удобный и добрый конь. Мы с ним тоже выступали.
Вся наша конюшня формировалась будённовскими лошадьми и за редким исключением у нас были тракены или ч/к. И конечно, 95% лошадей были рыжими. Т.к. у нас в основном были лошади из к/з им. Первой конной армии, то они были без золотого блеска в основном.
И в какой-то момент я поняла, что я совсем не люблю рыжую масть. И особенно рыжи с большими белыми отметинами.
И как обычно и происходит, я получаю нового партнёра - будённовского жеребца Биотопа. Ярко красно-рыжего с носочками и проточиной. Отец моего жеребца - будённовский жеребец Биохимик был одной из лучших конкурных лошадей страны в своё время. Тоша тоже хорошо прыгал и он стал моей первой лошадью, которую я очень сильно полюбила. Он был высоким, мощным и со мной очень бережным. У нас была с ним настоящая дружба и доверие. Тоша возил меня как хрустальную, ничего не боялся.
А потом в мою жизнь ворвался ещё один будённовский жеребец такой же красно-рыжий с тремя белыми носками и белой маской на лице. Именно такой, как я совсем-совсем не любила. с Потэком у нас была отдельная история и наверное, я её тоже расскажу.
Но спустя два года с моими огненными друзьями я себя стала ловить на том, что я полюбила их масть и отметины. Что мой взгляд стал и в других лошадях выхватывать похожее на них.
Были и другие лошади в моей спортивной жизни, но они оставили меньший след. Был один вороной жеребец, два гнедых.
А потом появилась Дуся - ярко гнедая с золотистым блеском и без единой отметины. И спустя некоторое время я поняла, что я очень полюбила гнедую масть и мне очень нравится то, что на ней нет отметин. кстати сказать, я гнедую масть до сих пор предпочитаю без отметин и именно такую, как была у Дуси. С золотым отливом, ремнём и чёрной сеткой с золотыми яблоками.
В Дее её масть мне нравилось сразу. Кому ж не понравится слиток золота, бегающий в таком же золотом табуне? Тем более, что и кроме звёздочки во лбу на ней отметин не было.
А вот Цейс стал для меня некоторым испытанием. Начнём с того, что он с четырьмя носками, что я категорически не люблю. Но цейсовые носки мне конечно же уже нравятся. А ещё Цейс раньше был более красным, а в юности без золота, а просто рыжим. Он даже в паспорте записан рыжим, а не золотисто-рыжим.
Когда я впервые увидела Цейса в живую, он был насыщенно бронзовым и с ярким золотым блеском, хотя, на фотографиях более ранних он был обычный оранжево-рыжий и без намёка на золото.
Но как я приняла и подстроилась под масть Цейса, так и он, видимо, пошёл навстречу моим предпочтениям и удивительным образом стал светлеть и желтеть. Ну а то, как он сияет, вы и сами видите.
А вообще, я поняла, что есть любимая масть, которая отдельно от лошади и просто вызывает эстетическое наслаждение. Но так же есть масть любимой лошади и она тоже любимая . И тут всё зависит от от чувства юмора у Мироздания.
На фото золотая шкурка Цейса вчера на закате.
Потом, в начальной школе, был отдых с мамой в санатории, откуда раз в неделю возили на конюшню: несмотря на укушенный палец и прививку от бешенства, меня все больше и больше накрывало восторгом, хотя за всю поездку я ни разу не села в седло. Потом снова город и снова лошади для рыцарей, гламурных барышень и крестьян, а для меня снова какой-нибудь баскетбол - куда я только не записывалась, пока к 13 годам не узнала про конный клуб неподалеку.
