В полном согласии с прогнозом первого августа пришла внезапная осень. Погода была даже не питерской - скорее, сибирской: пятна синего неба сменялись лиловыми тучами с седой бахромой поперёк. Скачки давления давно должны были отправить меня в койку, но тушка упорно держалась - ровно до того момента, когда я сел в электричку. Время в ней тянулось бесконечно: я опаздывал и догонял, тронувшись коротким и морально лёгким путём через МЦК, а это - лишние две остановки на электричке и лишняя денежка. Ну, ещё некоторое ощущение Европы, да. А в электричке вот Европы не было: помощник машиниста с матюгами бегал, захлопывал окна, но кондиционер не тянул, и озверевший народ распахивал окна снова. Бабушкам плохело, мне, за компанию, тоже: как бабушки, я полз через путепровод, хватаясь за поручень, а полтора кило морковки в рюкзаке казались свинцовой чушкой. Тем не менее, добравшись до конюшни, я был вполне боеспособен. Ну, почти. А, неспешно переделав ряд мелких дел, ощутил себя вполне готовым к работе со старым мерзавцем. Впрочем, какая с ним сейчас работа - название одно.
...Спрашивается, зачем я честно выстирал рабочий халат? В правое плечо, оставляя белые шерстины, тут же упёрлась Старикова башка. Последнее время он взял привычку вытирать морду о любимого хозяина, но сейчас он бодался - куда любому козлу. Впрочем, лобешник был пыльным здорово, ещё и с капельками грязи... Вычистить, что ли, пока недоуздка нет? Ухватив хобот, я прошёлся по нему, будто это был хромовый сапог. Верите ли, нет - конина тащилась, а ведь раньше поймать морду отдельной проблемой было. Буду знать. Левый бок был, считай, чистым - смахнуть, как говорится, пыль: коня в моё отсутствие явно чистили; интересно, кстати, кто. Зато правое бедро было тёмно-бурым и, до кучи, мокрым, как будто конина специально ко встрече подготовилась. Кстати, почему бы и нет - что она слышала из денника мои шаги, можно было не сомневаться. А, пока я возился в раздевалке, сделала своё чёрное дело. Ну вот и стой на верёвке, сохни, у меня ещё дела найдутся! Полного высыхания я, знамо дело, не дождался: Стариков окорок высох на три четверти, став цементно-серым, на котором контрастно выделялись бурые навозные пятна. "Цемент" я снял скребницей, мокрятина не взялась целой кипой человеческих влажных салфеток: ну и ладно - пусть такой по улице гуляет, позорится. Кстати, закончив процесс, удивился: работал руками в полную силу, а правая не скрипит, и невралгия молчит. Сказано ведь - на войне не болеют, а охота пуще неволи. Уточнил у девонек, есть ли за бортом комары (сказали, нет), для создания рабочего настроения - хакамору на хобот, и вперёд, на выход. Серьёзно подумал, как в прошлый раз, захватить бич... и снова не взял - впрочем, как всегда.
А конина потащила меня вперёд, как тот ещё фокстерьер - даже стартовый вопль изобразила на ходу. Что ж, прибавлю шагу: сразу за пандусом куча навоза с опилками, уже два раза Старик валился туда прямо на корде. Сегодня мы успешно проскочили мимо: когда Старик это понял, со злости скрутил вокруг меня очень резкий вальс. Рука выдержала - хорошо. Рысью прошли воротину, лишь на дальней стороне кордового круга Старик вкопался и жадно вцепился в почечуйку. Я не согласился, потянул дальше: в знак протеста конина прошлась по покрышкам ограждения круга, хоть великолепно их перешагивать умела. До самой лужайки меня тащили, как флажок, а там и вовсе попытались припустить вникуда... Я быстренько встал на центр круга - будешь бегать, как положено, сволочь! Старик пробежал рысью круга полтора, явился ко мне, чтобы отхватить концом корды и лечь на курс; Господи, как давно я этого не видел - и не думал, что увижу, пожалуй.
Итак, конина довольно решительно, даже обурело наворачивала круги и при этом выписывала жуткие "огурцы" - шамбарьер, где ты? Стоять на месте в кителе поверх микроволоконной фуфайки мне было, пожалуй, прохладненько - не ожидал такого первого августа. Конина выглядела весьма прилично, кондиции были почти верховые... если бы не "пустая" спина и проклятущая шишка на ней. И, главное - она явно хотела двигаться! С чего бы Колдунья уже откровенно ездит мне по мозгам, что конь отправлен на полную пенсию - не из соображений ли спасения коня от верховой езды она так тщательно культивирует эту шишку, которая не проходит уже месяц?! Что я - настолько безнадёжный чайник, что не пойму, что конь меня и вправду не тянет, и настолько эгоист, что не соглашусь с этим? Ладно, об этом не сейчас, сейчас животина перешла на совсем уж нахальный эллипс, пора к совести взывать. Волну по корде? Делает вид, что не понимает. Решительный шаг в его сторону - отшатнулся, как того и ждал, побежал весьма приличной рысью, захватывая пространство барочно изогнутой ногой, ещё и корду выбрал до последнего метра. Спровоцировал меня, как всегда - десяти минут шага не прошло. Леший с ним, пусть бежит свои три минуты, сиречь девять кругов. Пробежал - десять с половиной. Больше - не надо, лучше я третью репризу попрошу.
После рыси вокруг нас сгустилось облако комаров: девонек, обещавших, что небо чистое, очень хотелось поставить рядышком в бикини... Старик злобно отмахивался хвостом, частИл, но круг почти выровнял. Пять минут прошло - что ж, побежали по новой, может, удастся убежать от этого кусючего облака. Старик честно попытался - корда зазвенела. И ведь ровно бежал - аритмии, не было, не было и "паровозного" дыхания с вывернутыми ноздрями. Ну, споткнулся пару раз, так это для него норма, тем более, что кочки здесь попадаются, не совсем газончик, однако. Пробежал свои десять кругов, с голоса перешёл на шаг, поменял направление - и, хлестнув хвостом, рванул снова: не иначе, на горячую шкуру вдвое комаров пришло. Два круга, три... пять - и скорость приличная. Наконец, внял моему ласковому блеянию, пошагал снова. Третью репризу сорвал, да - но ведь показал, что ресурса ещё хватало! Неужели конь из кризиса выкарабкался?
На последнем отшагивании комары свирепствовали. "Огурец", что описывал Старик, вытянулся в сторону дома, противоположный конец касался меня: конь ненавязчиво спрашивал, не проснулась ли у меня совесть. Совесть не просыпалась минут пятнадцать, но с каким экстазом он зашагал в сторону дома! В воротах был исполнен традиционный встречный вопль, потом конина с храпом прилипла к соседнему деннику... Пустому. Осознав эту пустоту, Старик обычно теряется - тут и надо его заталкивать в гараж. В деннике он немедленно потребовал снять хакамору, а потом чего-нибудь пожрать, а у меня в резерве одна-единственная морковина осталась: сунул её в кормушку, чтобы огрызки не разлетелись по деннику и попали всё-таки в пасть. Ихтиолка с шишки на спине подсохла, потрескалась и теперь отходила чешуйками: ну что ж, обработаем и это. Старик внимательно наблюдал за процессом, время от времени пхаясь носом, но особенно не дёргался - мои манипуляции он явно ощущал, но, видимо, раздражали они его не сильно. Шишка не уходила уже с месяц и ихтиолкой что-то не бралась; похоже, теперь, когда конина набирала вес, она становилась проблемой номер один. И я вернусь в строй, пожалуй, раньше, чем она уйдёт. Действительно, что ли, приспособить казачку, чтобы шишка в канал между полками попала... Ну да, а как же войлочный потник?
Из обратной электрички я разослал друзьям ворох хвалебных посланий, что животина успешно ожила. И устроил сам себе холодный душ, вызвав старые фото: Белый конь в эпоху обострения, когда всё плохо, смотрелся ровно так же, как и Старик, когда ему явно хорошо. Похожи друг на друга они были неимоверно. Два полубрата. И примерно одинаковые дрова.
