Как стать кентавром.
Поздравляю Дорогую Подругу с днем рожденья,
самого чуткого и сумасшедшего коневладельца,
которого я встречала в своей жизни!
С пожеланиями здоровья и счастья,
а также с Большой Благодарностью
от меня и серой кобылки
за поддержку в трудную минуту!
Марина пришла на ипподром с подругой, просто поездить верхом. Она мечтала о лошадях с детства, у неё дома хранились советские книги о коневодстве, фотографии, любые фильмы о лошадях были в записи. Самое яркое детское впечатление – поход на ВВЦ, в павильон, где стояли лошади. Там можно было подойти к решетке так близко, как только пускали, и смотреть, смотреть, смотреть. И читать породы и клички. Особенно впечатляли своими габаритами советские и владимирские тяжеловозы. Вот легкие орловские рысистые. Но в душу глубже всех, почему-то запали донские лошади - золотые, коренастые кони. Особенно нравился тип с мощной шеей и тонкой головой. Гривы волной, взгляд гордый, как только с полей вернулись. Вот это лошади, вот это мечта!
Знала Марина о лошадях много, а вот ездить не удавалось. Шутка ли начинать ездить солидном вроде бы уже возрасте. Все же говорят, что ездой надо с детства заниматься. Однако время шло, менялось государство, поднимались частные клубы, верховая езда стала доступной для многих. Покупаешь абонемент и ходишь на занятия в свое удовольствие, и неважно, что ты не планируешь попасть в Олимпийскую сборную, ездить верхом можно и просто для себя, независимо от возраста и профессии. В такой клуб попала и Марина.
Там было много разных лошадок в прокате, она прошлась – посмотрела всех, прочла по обыкновению породы. В клубе было три дончака, не молодых уже, но разных и красивых. Конечно, поездить хотелось на них, но, отличаясь природной скромностью, она начала ездить на тех, на кого сажал инструктор. А он дончаков не давал, новичкам на них делать нечего, они требуют работы, управления, сильного воздействия, иначе «возить» не станут. Занимаясь на разных лошадях, Марина всегда поглядывала на одного дончака, который сразу запал в душу - жеребец с грозной кличкой Бурный.
Бурой масти, которая летом становится красной, с той самой щучьей головой и с волнистой гривой как из детских воспоминаний о самой прекрасной лошади. Он был самым красивым в клубе. А вот в езде был непрост, так как обладал богатым прокатским прошлым, и понимал, что выкладываться полностью под каждым всадником смысла не имеет. Мог вообще постоять часик на плацу, пока нерадивый новичок пытается неверными движениями, сдвинуть сей «памятник» с места. Постепенно Марина узнавала о нем все больше и больше, тем более что тренер любил рассказывать, что было и что не было. Конь то был непростым, умел все, снимался во многих фильмах, работал у каскадеров, знал сложную дрессуру, профессионально вставал на свечку, делал ажну, завал. Когда-то прыгал ладно и высоко, а потом получил нелепую травму. Подрался с другим жеребцом, да так что чудом выжил, потом чудом выздоровел. С прыжков его сняли, отдали в прокат, на память от травмы осталось уплотнение на задней ноге.
Бурный много ходил в прокате, его как крупного коня давали часто тяжелым всадникам. Потом оказалось, что травма срослась и на жеребце можно прыгать, немного, но все же. На нем стали учиться новички, это было тяжело, но если они договаривались с конем, он преображался, прыгал сам, с запасом, считая самостоятельно и выручая всадника. Сколько же в нем души, мощи, силы. Кто видел эту мощь под потрепанной амуницией, эту душу в глазах заблокированного поводом за седло коня, тем он многое мог дать. Но прокат – это поток, и лошадь в нем – учебный тренажер только живой.
Марина ездила все лучше, и продолжала настырно просить Бурного. Наконец, практически на спор она его выпросила. Тренер стал его давать, сколько же было счастья от общения с этим конем. Опытные конезаводчики считали дончаков конями для одного хозяина, даже если Бурный вначале раскрывался при ней всего на 5% - этого было достаточно для интересного общения с ним.
Беда накрыла КСК резко и с головой. С ипподрома новый директор упразднил все верховые любительские клубы. Месяц пытались воевать, но силы были неравны. Вскоре стало ясно, что надо съезжать. Попробуйте вывезти в одно место около 30 голов лошадей? Пользуясь этим, остальные конюшни взвинтили цены, даже на сараюшки. Директор КСК принял решение, часть лошадей продать, часть раздать в аренду всадникам, которым доверял, часть вывезти на лето в дружественное хозяйство, и искать место для новой конюшни. Бурный не продавался, такого коня нельзя продавать, но из огромного списка желающих на нем ездить, неожиданно не нашлось добровольцев заботиться о нем.
Марина сразу предложила свою кандидатуру в соарендаторы, понимая, что не потянет коня одна хотя бы потому, что не знает, как коня правильно работать, содержать, да и желающих поездить на нем всегда было много. Какого же было её удивление, когда тренер предложил ей забрать в аренду его целиком. Даже Эльвира, которая постоянно ездила только на нем, и притащила из-за границы ненужный коню мундштук, исчезла. И Марина решила, что возьмет пока сама на содержание коня, а там видно будет.
В самом конце апреля коневоз выехал с ипподрома, Бурный покинул его навсегда. Через два часа они были уже на новом месте. Было уже темно, когда они приехали. Трап с шумом открылся, Бурный выскочил из коневоза весь влажный и нервно повел ноздрями. Из машины высыпались вещи и амуниция.
- Ну, я поехал, звони если что! - Буркнул напряженно тренер и укатил.
Так они впервые остались вдвоем. Ночь. Новое место. В руках повод от старой уздечки, рядом большой конь, непонимающий куда попал. И Марине стала страшно. Боже мой, что я делаю? Что я на себя взяла? А отступать было некуда, и понеслась вереница дней. Дней теперь уже с конем. Не просто с конем, с мечтой.
Марина ездила к Бурному каждый день. Тяжело и далеко ехать после работы, а что делать? Никому кроме тебя конь не нужен – это стало ясно сразу. И во все тонкости содержания надо влезать самой. И невероятно трудно было первый раз правильно поседлать, разобраться с теми же ногавками. Но она все изучила, со всем освоилась.
А потом к другому коню вызвали ветврача, ответственная Марина решила показать и Бурого. Просто так, ведь у неё же здоровый конь как все говорили ей. После осмотра она рыдала часа два, а врач все не уезжал, все успокаивал её сидя рядом. Список поставленных диагнозов был огромен: нарушен сердечный ритм, начинается эмфизема, с поясницей - то, с ногами се… Как это все это вылечить? Как не сделать хуже?
Они сидели с врачом уже часа три, он её утешал, подробно рассказал, как шаг за шагом восстановить коня, говорил что он еще «ого-го». Врач очень проникся отношением к возрастной лошади новичка-любителя, он таких любителей ценил гораздо больше спортсменов, которые часто просили что-нибудь вколоть коню, чтобы завтра проехать соревнования. Да и как не проникнуться, услышав о мечте Марины: гуляет по огромному полю табунок донских кобылок, а среди них один жеребец - Бурный.
Прошло пять лет. Марина является владельцем коня, который давно ей подарен, и лучше хозяина не найти. За это время Бурный принял участия во многих мероприятиях, получил награду Эквироса, и митинга Донских лошадей, вместе с Мариной они были в призах по конкуру и без подготовки пробежали схему на второй разряд и призовое место. Да то ли еще будет!
Они многое пережили вместе. Боролись с болезнями, да такими, что Марина ночевала в его деннике на попонке, обзванивала врачей и аптеки, переписывалась с иностранцами, отключаясь в метро от усталости и нервного напряжения, и живя только на кофе и сигаретах. Та, которая когда-то одела ногавки задом наперед, сейчас расскажет вам все о глюкозаминах и хондропротекторах, об уевите и эмфиземе, о ковке и амуниции. А вы с трудом узнаете Бурного, теперь с каждым днем рожденья у него год отнимается, и я просто не понимаю, что будет делать Марина, когда они дойдут до нуля?
Недавно, Марина смеясь рассказала мне сон: «Иду я по полю, даже не иду, а бегу легкой рысью. Бегу и думаю, грунт жестковат сегодня, моя задняя травмированная нога может налить, надо бы поберечь. Остановилась, оглядываюсь на ногу, все в порядке с ней! Ну, я успокоилась и дальше потрусила. Ведь прямо реально ноги моего коня, и масть и хвост, которым я обмахиваюсь. Представляешь?» И я не удивилась совсем, потому что итак знаю, что кентавры давно уже не миф, они существуют. Правда их очень мало, а может быть даже только один такой и есть!
ах да...и всегда держите хвост-пистолетом! 
