Киллер.
Антология «изменения» только во взрослом варианте.
Телефон зазвенел. Зазвенел тревожно и протяжно. Этот звонок многим перечеркивал жизнь, изменял судьбы. Если бы была возможность, были силы - я без раздумий бросил эту работу, бросил эту жизнь, бросил все – и ушел бы в никуда. Там где нет зла не добра, нет человеческой похоти, когда жена «заказывает» мужа, застукавшего с секретаршей» нет алчности, если конкурент заработал гораздо больше денег, чем заказчик, за что тот конкурент и расплачивается жизнью.
Вот и сейчас, мне предстоит перечеркнуть жизнь, ответив на звонок. Никогда не знаешь, кто это будет. Но по любому, ту жизнь, которая двадцать, а может и больше лет: жила, чувствовала, ощущала эпохи перестройки и нового времени, придеться уничтожить.
Может это будет, какой нибудь простой инженер, не согласивший сносить дом бедной старушки, и вместо этого строить зал игровых автоматов, или «новый русский» восставший против системы, и так неудачно наступившись на грабли смерти. Многие думают, что киллеры это безжалостные убийцы, которые и пенсионера могут прирезать и детский сад взорвать без каких либо размышлений. Нет, это не так. По крайне мере это не ко мне. Почему? Как это ни странно, это мой единственный заработок. После развала СССР, я в прямом смысле оказался на улице. Жил на улице, примерно года два. Потом встретил Макса. Если бы не он, я бы не знаю, как жизнь была дальше. Но как я понял, работая на него, он возглавлял корпорацию, и искал таких же подобных как я, брошенные судьбой и государством. Находя, он создавал из них, людей – людей убийц, стирая прошлое и создавая будущее. Будущее из пятен крови.
Я стал таким. Стал невидимым, неуловимым, хитрым, беспощадным. Но внутри разрывалась душа, понимая, что иду не такой дороге, иду не по такой дороге…
- Алло –
- Офис – сказали мне в трубке, и тут же отключились. Я понял без проблем. Максу надо встретится в офисе.
Сев в трамвай, я ехал до конечной остановке. Выйдя, прошел пару кварталов, затем свернул на лесополосу. Прошелся по трассе. Вскоре появилось высокое здание. Вот и дом.
Потоптавшись у крыльца, я позвонил в звонок. Безжизненный глазок камеры повернулся, и уставился на меня, опознавая. Затем, прозвучала короткая трель, дверь открылась.
Я вошел внутрь, В стороне сидел охранник за столом. На столе непринужденно лежал автомат Калашникова сто четвертой модели. М-да, попробуй пошутить с таким дядей, и он пошутит с тобой по полной обойме в тридцать патронов.
Куда? – бесцеремонно спросил он.
К Максу - ответил я, следя зрачком за движениями охранника. Тот, неторопливо достал телефон, и так же медленно набрал номер.
Да…это Юдин, к вам господин…
… Растер – подсказал я.
Господин Растер, хочет вас видеть, впустить его? Ответа я не услышал. Но понял, что Макс приказал впустить.
Но он не успокоился, - документы!
Когда же я их показал, то лишь скривил губы.
Входи – бесцеремонно буркнул он, открывая дверь.
Я вошел, и тут же очутился в просторном коридоре, по сторонам стройными рядами расположились белые двери, в конце лифт. К нему то я и направился. В лифте скучая, читала консьержка.
На пятый.
Вздохнув, консьержка, нажала на кнопку.
Лифт словно птица взлетел на нужный этаж. Недолгий шум, и через пару секунд передо мной открылись двери.
Растер, наконец-то, давай быстрее. – услышал я голос Макса, доносящий из-за кабинета. Я вошел.
Макс расположился в дальнем углу кабинета, сидя за черным столом, на черном кожаном кресле, в темной комнате. Одна темнота. Это была его стихия. Как летучая мышь он спал целый день, а если начнет смеркаться, то он просыпался и начинал жить. Многие боялись его за такое, за мрачность и убийственную любовь ко всему плохому. Одно успокаивало, натуральным садистом он не был, не крушил все подряд, не убивал первых попавшихся людей, да и вообще жил себе потихонечку, лишь отдавая приказы и наблюдая за последствиями. Наверное, его за это и любили.
Садись – пригласил он, указывая на кресло, стоящее неподалеку. Я сел. Как и я, он не любил церемонности, такие слова как здравствуй, до свидание, будьте здоровы, а так же различные жесты приветствия и рукопожатия он не признавал, ни-ка-ких.
Вспыхнула неяркая лампа на столе, разгоняя темноту, свет упорно завоевывал свое место, отбиваясь лампочками в двадцать ватт. На стол упала цветная фотография. Я пригляделся. На фотографии, застыв в нелепой позе, запечатлен грузный мужчина, держа в одной руке пива, а в другой чипсы.
Кто?
Начкон. – ответил Макс
Чего?
Начальник городской конюшни. Взяточник, вымогатель, садист, и плохо плохой дядя. – Закончил он, прикуривая. Я тоже замолчал, осмысливая.
Кто заказчик?
Кто-то из конюхов…не выдержала, когда он при ней взял лопату, и начал бить кобылу по животу, которая должна была разродиться.
Я молчал. Эмоции давно покинули меня, оставив пустоту в душе, хотя по правде, и души то наверное нету. Не может жить душа в теле которая не признает ничего и никого. Будь хоть алчность, душа будет. Если же нет вообще ничего, то, простите это уже ходячий зомби.
Я, наверное, такой, если уж, такие слова подействовали на меня безразлично.
Сколько платит? – поинтересовался я.
Нисколько. Денег у нее нет, зарплату не платят уже месяца четыре,
я проверил, все верно. Начкон забирает себе все, что дают частники, Директор с ним заодно, но принимает косвенное участие, так что его ликвидация необязательна.
А как же деньги….
Придеться ей отдавать натурой на месяц, она согласилась, но не бойся, свои деньги ты получишь и так. Натура она вещь хитрая, но приемлемая - сказал он вставая. – Твоя же задача такова: Убьешь начкона, привезешь девку. Зовут Анной. Только привези ее, чтобы она была в порядке, без психологических травм от крови и убийства…
Я хмыкнул и уже хотел, было сказать насчет того, что она готова к этому, так как сама лично заказала Начкона, как мой босс опередил, проявив телепатию.
Понимаешь. Сказать, что убьешь, и увидеть самое убийство - две абсолютно разные вещи. Ей покажется так: сегодня он прошелся мимо нее пьяный, а завтра его хоронят в черном гробу, где лишь одна фотка - счастливая белая морда. Всё. А расплющенная от пуль и порванная на части, где фонтаном брызжут мозги лицо, это уже некрасиво….
Вообщем задачу понял? Тогда иди, оружие возьмешь на складе. – Махнул он, подходя к шкафу и вытаскивая оттуда бутылку дорого вина. Откупорив, он принялся пить прямо из горла. Его кадык дергался, в спонтанном движении. Вверх, вниз, вверх, вниз….
***
Я стоял перед конюшней. Пахло навозом и мочой, не смотря на то, что был снаружи, а не внутри. Недолго думая, вошел внутрь. Ее слабо освещала одна лампочка.
Худые лошади стояли в денниках, и грустно смотрели в стену. Заслышав шум, они вяло повернулись, и уставились на меня. Кто-то тихо ржанул. Я прошелся по конюшне, ища конюхов. Но не Ани, не толстого Начкона, никого не было. В кобуре, за поясом застегнут Макаров, с глушителем. Была дана задача убрать бесшумно человека, что ж…я так и сделаю. На углу, между проходами стояло кресло. Сев туда, стал дожидаться жертву.
Тяжелая синяя дверь отворилась, и через нее протиснулась девушка, держа в руке ведро с овсом. Потянувшись автоматический к пистолету, я остановился, рука сама по себе вернулась на прежнее положение.
Вы Анна? – спросил я вставая.
Она подняла голову. Ее синие глаза, столкнулись с моими. Читалась грусть, и в самой глубине - ненависть - думаю, к тому человеку, которого она «заказала». За пять лет работы, несложно научиться читать по глазам, и понимать человека, часто, по глазам того, кого хочешь убить.
Ее волосы похожие на ветер, пушистые и белые, развевались, когда она шла. Одета была в темный свитер, заплатанный в некоторых местах. На ногах потертые кроссовки, и черные бриджи.
Вы Анна? – участливо спросил я.
Она кивнула – Да, вы хотите покататься? - спросила она измученно улыбаясь - Обратитесь к Георгию Семеновичу, он…
Но я оборвал ее одним движением руки. - Нет, покататься мне не хочется, а вот Георгий Семенович… как раз…вы ведь захотели, чтобы он прекратил здесь работать? – спросил я, не принимая в оборот такие слова как прирезать, пристрелить, замочить и многие другие.
По ее лицу прошлось сомнение, она боится.
Не бойтесь, вы его больше не увидите, просто скажите, где он…
Ответить она не успела. Георгий Семенович выдал сам себя, диким криком.
Ууубюу!!! На** всех вы*** в ж*** Послышался громкий стук.
Атас! Б**, Аня, тварь! Ты где?!
Анна занервничала.
Быстро, спрячьтесь! Он пьяный, убить может.
Убить может.…Ха! можно подумать, я каждый день цветочки поливаю, и жизнью вообще не рискую. Но почему-то ее послушался. Она затолкала меня в денник, к гнедой лошадке, которая в данный момент лежала на голом полу, и безразличным взглядом смотрела на человека, который вторгся к ней во владения.
Я уперся спиной в стену. Присев, вытащил пистолет. Если он начнет буянить, придеться утихомирить прямо здесь, правда Максу будет не очень приятно когда он узнает как была устранена цель, ну да ладна. Сладость гораздо лучше горькой соли.
Тяжелые шаги, монотонно прозвучали по бетонному полу, подходя к щебечущей Ане.
Георгий Семенович, вы меня звали?
Да!!!! Б*** Раздевайся падла! – взревел он. Послышался шлепок, Аня охнула. Лошадь испуганно ржанула.
А ты че? Собака щас вставлю по полной, - зарычал он. Послышался громкий стук об бортик, чем-то тяжелым. В памяти всплыло ведерко с овсом. Лошадь, которая была вместе со мной в деннике, ржанула и отлягнула в стенку. Я не на шутку перепугался.
Надо прекращать этот бедлам, иначе будет плохо всем. Тем временем за стенкой что-то происходило, видимо Георгий Семенович, решил развлечься…ну, ну, сейчас порадуется двадцатым калибром в лоб.
К счастью, Аня не закрыла дверь, иначе бы пришлось стрелять прямо из денника.
Тихонько открыв дверь, я вышел.
Начкон стоял, повернувшись ко мне спиной. Под ним, в слабых попытках вырваться, сопротивлялась Аня. Ее молящий взгляд почему-то побудил во мне, щелкнуть предохранитель, и с ходу всадить в тушу всю обойму. Но я так не сделал. Не смотря на ситуацию, жизнь и Макс научили меня одной вещи. Чтобы не случилось, никогда не подчиняйся эмоциями…чтобы не произошло…главное не подчиняйся. И я не подчинился. Лишь просто приставил дуло к затылку и спокойно сказал.
- «На выход».
Георгий Семенович дергаться перестал. А в следующую секунду развернулся и попытался провести нокдаун. Кто ж знал, что он окажется бывшим боксером? Пойдя по правильному пути, этот человек обязательно бы получил славу.
Но попытка была прервана ударом ботинка по лицу. Я всего лишь отскочил на пару шагов, и сразу же перешел в нападение. Лучшее средство против таких вот, это ноги. Поди отбей.
Голова дернулась. А он неплохо держался для спившего человека, именуемого алкашом. Георгий Семенович упал на сундук, Аня еле успела отскочить в сторону, чтобы он ее не задавил.
Завидев пистолет нацеленный на него, мужчина перестал сопротивляться, лишь часто дышал, смахивая редкие капли крови с носа.
Глупенький, давай на выход – настойчиво попросил я его. – Руки над головой и топай. Нехотя, мужчина поднялся и поплелся на улицу. Как на заказ пошел дождь, и многие люди смылись в конюшню, отогреваться.
Мы направились в лес, предстоял еще как минимум час, чтобы закопать его. Яма сделана была заранее, о чем я особенно не волновался.
Вернувшись. Подошел к Ане, которая сидела к каптерке, и трясущими руками, пила кофе. Свитер разодран в нескольких местах. Его уже не заштопаешь, придеться новый покупать…хотя ладно, Макс купит.
..Заодно и ее. – тут же возникла мысль. Отчего это меня передернуло. Надо бы поговорить с ней. Может, попробует найти деньги чтобы откупится, не очень хочется чтобы красивая девушка как она, была рабыней. Я то знаю, что Макс с такими делает, после окончания срока.
Я присел на кресло.
- Послушай, Аня…что ты обещала Боссу? То есть Максу? Ты сказала, что будешь ему служить взамен ликвидации Начкона?
Она коротко кивнула, но ничего не сказала. Так-с. Намечался Монолог, она так и будет молчать?
А как ты на него вышла?
Она пожала плечами.
- «Никак, он сам на меня вышел. Как-то, Георгий стал приставать ко мне на улице, но тут подошел мужчина и прогнал его, затем предложил убрать его…»
Макс, чертяга! – чертыхнулся я, - ну точно он. Только его взгляд мог усмирить такую тушу, так же и прогнать его. При желании, он мог заставить этим взглядом Сталина спеть «В лесу родилась елочка» Если бы тот конечно дожил до наших дней.
А девушка была симпатичной, можно сказать даже очень – задумался я.
Внезапно, раздался лошадиное ржание. Аня тяжело поставила кружку. «Ну все, пора кормить лошадей…
Я покачал головой.
Увы, нет. Мне приказано доставить тебя к боссу. С этого момента ты живешь, ешь и работаешь только у него и на него. Альтернативы нет. – Закончил я.
То есть…если я…захотела чтобы он….. мне нужно теперь работать у него проституткой, и не ходить на работу? – закончила она с трудом. Слова с трудом вырывались из нее. Казалось, она больше волновалась о конюшне, чем о своей будущей судьбе. Опять же глаза. Скос в сторону, и признак жалости на черненькую лошадку, которая тихо фыркала в деннике, прося еды, которой, кстати, не было.
Я задумался. Не знаю почему, но возникало аналогичное желание не давать Максу Аньку. Тем более не хотелось, чтобы она работала у него, как она выразилась «проституткой». Функция не только в этом. Девушек он содержит не из-за чистого секса. Как обычный человек, Макс хотел чувствовать многие лавры успешной жизни
Богатство - это у него есть.
Время и развлечение - это тоже в большом объеме . Гораздо хуже было с противоположным полом. Имея характер царя, не каждая девушка могла его выдержать. Не смотря на щедрые подарки и каждодневные богатые подносы.
Приходилось идти на уловки. Прочуяв удачу, Макс как заведенный начал гулять по темным улицам, ища приключения. Они то на него и приходились по полному объему.
…Что делать, что делать? Неожиданно на ум пришла одна мысль. Выкуп!!
Руки схватились за телефон, и автоматический набрали номер.
Он ответил мгновенно.
- «Да»
- «Предлагаю вместо Анны выкуп – десять тысяч долларов».
-«Нет»
- «Почему?»
- «Она нужна мне, привези ее в офис, деньги получишь на месте» - сказал он отключаясь.
Я тупо посмотрел на экран телефона. Странно, зачем она ему? Вздохнув, я обратился к девушке.
Ты хоть знала, что он делает, если у человека нет денег на заказ, и каким образом тогда он расплачивается?
Она кивнула.
Я не хочу….я хочу, чтоб все было как раньше…где Георгий Семенович?
Последний вопрос был идиотский.
Его уже как минут двадцать нет…на свете. И чтоб как раньше уже не будет. Никогда. Так что, извини, больше ничем помочь не могу, тем более твоей конюшне.
Она скатилась на бетонный пол.
нет…я не хочу так…я хотела лучше, чтобы все было хорошо…чтобы все были радостные, чтобы были корма для лошадей…чтобы была конюшня полноценная, хочу чтобы все было хорошо…
Одно хочу. Но есть еще слово не хочу. Я, например, не хочу отдавать тебя Максу, сам не знаю, не смотри на меня так, просто не хочу – сказал я отводя глаза. Она смотрела на меня проницательно, так как никто не смотрел.
Кажется, я придумал. – Сказал я после долгих размышлении.
И что? – спросила она забито.
Сам не верю, что я это сказал, но, думаю от этого определилась наша судьба, в дальнейшем ничего больше изменить было нельзя.
У тебя есть квартира?
Ну да, - непонимающий протянула она.
- Так вот, сейчас мы едем к тебе, ты там заляжешь на дно. Никаких признаков жизни, никаких подходов к телефону и двери, полнейшая изоляция от жизни, без света и телевизора…поняла? - жестко спросил я. Будь другая ситуации, я бы легко догадался что Макс, в поисках Анны, рванет на ипподром, узнает адрес проживания, и естественно направиться по нему. Но сейчас было не до этого. В голове вертелась одна мысль, где бы ее спрятать. Отмазать можно было хоть сейчас, главное укрыть ее подальше от влияния.
А как же лошади? – наивно спросила Аня.
Я сплюнул. Блин, мало ей проблем, так еще лошади….
Подойдя к денникам, я стал открывать двери, выпуская животных наружу. Все равно знал, что с ними ничего не будет, проезжая часть далеко, да и по инстинктам лошади кинуться в лес. Одна вятка стоит, табунная и к тому же половина полукровные с долговяткской и другими, скрещенные с беспородистыми. Живя в деревне, до развала СССР. Мне приходилось иметь дело с этой скотиной. Проблем натерпелся от нее. Ой! Ой, Ой!
Аня кинулась вперед.
Ты что делаешь? – воскликнула она, пытаясь остановить меня.
Спасаю и их и тебя. – Еду они найти смогут, сейчас лето, трава зеленеет. И вообще, Макс может подумать, что ты убежала вместе с ними…и я заодно с тобой. – Пробормотал я, провожая лошадь, которая пошла в галоп, и как предсказано, в лес, за остальным табуном.
***
Дверь легко отворилась, даже слишком легко, будто хозяин приглашал одним жестом темной длани в пустоту. Но, позади меня стоял единственный хозяин этой квартиры, значит, за порогом нас поджидают…или это опять мое воображение разыгралось? Вытащив пистолет, я бесшумно перешагнул порог. Остановился. Прислушался. Ни звука, ничего. Лишь вода банально капала на кухне. Осторожно проверив квартиру, я убедился, в ней никого постороннего нет.
Наступал вечер, за ним на пятки дыша, шла ночь.
Аня ушла в ванную. Я же от нечего делать, стал осматривать квартиру. Судя по интерьеру, с лошадьми она была связана крепко:
На стенах плакаты с лошадьми в различных ракурсах. Вот лошади стоящие на дыбах. А здесь валяется на песке, жеребец. Его шальные глаза уставились на меня.
Фотографии, обои, плакаты – все это в бесчисленном количестве была налеплено на стенах.
На письменном столе был беспорядок. На нем раскинулись сломанные хлысты, рядом резак, изолента и клей ПВА.
Да она рукодельница – с удивлением подумал я, подходя.
Рядом валялся какой-то документ. Повертев ее в руке, я открыл.
Оттуда на меня смотрела Аня. Ниже была приписка.
…Кожина Анна Валерьевна. Спортсмен второго разряда…
Чего? Мою фотку смотришь? – раздался голос сзади. Я развернулся. Передо мной, в легком халате стояла Аня. По посвежевшему лицу, то и дело пробегала улыбка. От нее волос пахло душистым шампунем.
Ну так, рассматриваю – сказал я. А что?
Да… - начала она.
Внезапно зазвонил телефон, сотовый, мой.
Ну, все пришла расплата – подумал я, нажимая на кнопку ответа. Не смотря на телефон, знал, это был Макс.
Да.
Ты решил себе девушку оставить? Ну, ну, впервые на моей памяти, свой же человек, предает…
Я не предаю, я предлагаю выкуп – жестко сказал я, - за ее работу плачу я.
На том конце хмыкнули.
Ага, работу делаешь ты, так еще и доплачиваешь, давай чтобы все было по честному…верни ее, или мне придеться устранить и ее и тебя – последние слова прозвучали спокойно, но было понятно что он не шутит.
Даю срок до завтра, завтра в десять будь у меня, и привези девушку. Тогда прощу – сказал он отключаясь.
Я тоже положил трубку, и задумался.
Все, шутки кончились. В моей голове вертелась одна мысль. Или он нас, или я его. Второе меня более устраивало.
Аня смотрела на меня с проникновенным взглядом.
Я повернулся к ней.
Завтра все кончиться. Даст бог, в нашу сторону повернется жизнь лицом. А сейчас спать.
***
Предстоял тяжелый день. Именно тяжелый в плане психологическом и физическом.
Ровно в десять, я подъехал в офис. Засунув Макаров за пояс брюк. Подошел к двери и позвонил.
Дверь с трелью открылась. Я вошел. Встретил меня охранник такой же какой был вчера. Так же вольготно развалился на кресле, держа в руке автомат.
А…Растер, проходи, проходи, тебя босс ждет – сказал он, смотря нагло в глаза, открывая дверь.
Консьержка тоже была вооружена. К стенке был прислонен дробовик. Создавалось ощущение, будто сейчас развернется кровавая бойня. Взглянув в ее глаза, я определил, что она настороженна, глаза бегают туда-сюда. И в частности останавливались на нижней части туловища. Нет, нет, не то вы подумали! Просто она раздумывала, где спрятано оружие, и сколько секунд понадобиться, чтобы дотянуться до дробовика.
Дверь открылась. Я вошел. Комната встретила меня пустым безразличием. Никого и ничего…Ничего не понимая, я подошел к столу. Там между бутылкой пива и пепельницей лежала записка. Я поднял ее, и включил свет. Подставив, прочитал.
« Дорогой Растер. Вы хорошо служили, можно сказать замечательно. Но! В одном вы провалились по полной. Это в эмоциях. Помните, я говорил вам. Никогда не доверяй им, они погубят тебя.
Стыд, смех, слезы, любовь, ужас, страх, доверие, ненависть – это все прожигает человека, делает из него марионетку. Вы поддались им. Когда вы начинали работать на меня, я вам говорил. Прекрати чувствовать. Это убьет тебя на работе быстрее чем пуля. Вы послушались. Сейчас же вы признали их.
Я просил вас просто привезти девушку, и все. Больше ничего не сделали. Вы же не послушались. Возможно, причиной этого была любовь…Чтож… в следующий раз на такую работу буду брать женщин.
Чтобы искоренить ее, надо искоренить саму любовь. Приезжайте на конюшню…если успеете до конца»
Ваш Макс.
Отшвырнув листок, я перепрыгнул через стол, и выбежал на лестничную клетку. Ждать консьержку слишком долго.
Я схватился на волосы.
Проклятье! Как ловко! Он все знал!
Всего лишь нужно было дождаться хода противника и провести мат, чтобы завершить начатое.
Из горла вырвался хрип. Я сбежал по лестнице, вытащил пистолет и произвел два выстрела в запасной выход. В замок. Дверь жалостно хлипнула, но осталась стоять. Тогда я с ходу выбил ее ногой, и кубарем выкатился на улицу.
Сев в машину, газанул к конюшне. Мотор машины заревел, работая на максимум.
В голове была одна мысль. Успеть. Успеть до тех пор пока он не убил ее.
Примерно через десять минут, я остановился около входа в конюшню. Выскочив, я вытащил пистолет. Вряд ли он будет один, наверное, с ним еще человек десять из охраны.
Вскинув оружие, начал медленно входить в здание. Казалось, что она была заброшена. Ворота распахнуты настежь, по тамбуру гулял ветер, завывая в денниках.
Растер! Наконец-то! – раздался голос изнутри.
Макс? Это? – спросил я – медленно приближаясь к нему. Он сидел на кресле, закинув ногу на ногу, и неспешно пил пиво. Ах, это сгубит тебя быстрее чем пуля. Бросил бы лучше бухать, а деньги отдал бы бедным. Лучше и тебе и им. – Где Аня?
Аня? – он оторвался от бутылки. Она пока схвачена….Но я могу отпустить ее за одну просьбу, которую ты выполнишь - остановил он меня, подняв руку.
Какую? - спросил я. Отпуская оружие, догадываясь, к чему он клонит. И не ошибся.
Дуэль. – сказал Макс, глядя на меня. У него был полный бзик на прошлое. Книгами он заглатывал истории про прошлое, про великих писателей, про их кончину, про быт.
Он мог запросто сказать при каких ранениях скончался Пушкин или какие сигары любил Дантес. Какие ботинки надел Лермонтов на дуэль с Мартыновым. Почему Лермонтов не написал продолжение Герои нашего времени, ну тому подобное.
Хорошо – согласился я. – Я согласен. Шесть шагов, пистолет Макарова. Один патрон.
Он кивнул, доставая монетку. Жребий. Я орел, ты решка. – сказав, он кинул в воздух, но не поймал, давая упасть на пол.
Решка.
Я отошел на шесть шагов, развернулся и прицелился. Странно. Вчера я с ним разговаривал по братский, крепко дружили, а сейчас стреляюсь.
Прозвучал выстрел.
Макс упал. Из разорванной груди, обильно вытекала кровь. Я медленно подошел. Он рыбой хватал воздух ртом, держась за жизнь ногами и руками.
Гуманист! Прекрати страдания!
Но внутренний голос я не слушал. Сейчас волновало другое - Аня.
Где она? - спросил я. Скажи сразу, иначе будешь мучаться долго. Он понял. И медленно полез за запазуху, доставая что-то. В голову отбойным молотком ударила интуиция. Не дожидаясь пока он вытащит, я рванул. Три секунды до взрыва.
Три. Не успеваю выбежать
Два - распахиваю денник, и падаю в дальний угол денника, зажав уши.
Один.
Позвучал оглушительный взрыв, такой, что перепонки чуть не лопнули. Послышался звон стекла, свист по воздуху и звук металла, как будто здесь совершали фехтование на мечах. Полежав немного, я
встал, и вышел из денника. В дальнем углу, в нелепой пользе что-то горело. Что именно можно было понять и так, хотя меня это вообще не волновало.
Главное была жива ли Анна. Макса нет, долга тоже. Все кончено. Я прошелся по тамбуру, перешагнул через догорающий труп, и открыл массивную дверь. Там в бессознательном состоянии, на грязном полу, лежала Аня. Тот человек, который оживил меня. Теперь же мне предстояло оживить ее.
Она была жива.
Макс не собирался ее убивать, или просто не успел. Не знаю. Но я знаю точно. Ее я не брошу.
Анютка – я поднял ее - просыпайся, все! Все закончилось!
Она нехотя пришла в себя.
Что? – все? Все закончилось? А как же он?
Ну ему сейчас все равно, что с нами будет…а мне нет.
знаешь, я тут подумал может быть, нам стоит заняться чем нибудь вместе?
она непонимающий уставилась на меня.
Я улыбнулся.
- Да нет, я не про это…ты говоришь, конюхом была? Да?
Ну – ответила она, подозрительно глядя на меня.
Я цокнул языком, поднимая ее, и ведя к выходу – отлично! Как насчет собраться, взять деньги Макса и обустроить конюшню? Будешь директором, а я замдиректором…Как тебе идея?
Она засмеялась. В глазах читалось оживление… и любовь
- Нет, а почему бы и нет? - начал отстаивал я - Вот только в графу «ваша прошлая профессия» я писать не буду.
Представляешь если там будет написано слово «Киллер».
Бывший киллер – замдиректор это как-то не очень. Она легонько стукнула меня.
Пошляк! Ну ладно, уговорил противный – смеясь сказала она, прижимаясь. Вот только я хочу зарплату в двадцать тысяч, ок?
Ок! – сказал я. начиналась новая жизнь. Жизнь будущего, которого будет из жизни и света.
