Золотая
Новичок
Я открою свою темку рассказом Помогающая
Кто такие помогающие на конюшне? Большинство владельцев лошадей скажут: вредные, непослушные, безответственные девчонки, лишенные всякого понимания, что такое лошадь. Помогающим презрительно смотрят в след.
А ведь многие спортсмены начинали с этого статуса. Став взрослыми, они благополучно забыли о первом страхе перед лошадью, о незаслуженных обидах, о той необыкновенно нежной и трепетной любви, которая существует только в самом начале знакомства с гривастыми созданиями.
Ирина была обыкновенной помогающей. Никем и ничем на конюшне. Девушка была высокой и слегка полноватой, и вес у неё был соответствующий. Садить такую нелегкую тушку на свою лошадь, мало кому хотелось, поэтому в основном она лишь делала грязную работу, и случаи, когда Ирина ездила верхом, можно было пересчитать по пальцам. Она не сопротивлялась и довольствовалась тем, что давали. Течение размеренной конюшенной жизни мягко несло её.
Она ходила по коридору вдоль денников. Кони тянулись к ней, они любили и уважали девушку. И это выражалось не в лошадиной радости при её приходе и даже не в беспрекословном послушании ей, хотя это тоже было. Просто, когда она произносила имя какой-нибудь лошади, то животное успокаивалось, мгновенно становясь управляемым.
Однажды был случай. Молодой жеребец, которого перевели в новый денник, разбушевался, реагируя на большое количество кобыл. Он нервничал, прыгал на стены, громко ржал. Конюхи и хозяин жеребца не решались к нему войти, но что-то надо было делать, конь мог навредить себе. Тогда пришла Ирина. Незаметная, даже при немаленьком росте. Тихая и, казалось бы, трусливая, она вошла. Жеребец замер, боясь причинить вред девушке. Этому случаю не придали значения. Там она была никем, безликим человеком.
Ирина не нравилась девчонкам. Малообщительная, замкнутая, про неё говорили: «Крыса!», «Стукачка – на все сто, как иначе?», «Всех сдает, шепчет конюхам на уши…», «Узнать бы чего им плетет, и как бы нас всех не повыгоняли!»…
Огромное количество внешних недостатков отпугивало от неё мальчишек. Рыжая, веснушчатая, про неё говорили: «Страшилка!», «Хуже не бывает, точно?», «На улице увидел бы, от ужаса ноги б отбросил…», «Узнать бы что она делает, чтобы быть такой ужасной!»…
Что говорили они, мало её заботило. Ирина просто чистила лошадей и их денники. Лошадь – это всё: жизнь и смерть, радость и горе, прелесть и ужас. Стихия чувств незаметно воевала в её, на первый взгляд, флегматичном сердце. Но она была никем, и это все решало. Она ходила вдоль денников, и это было единственно настоящей радостью, потому что кони любили её и уважали больше, чем своих хозяев.
Шло лето. Жаркое и солнечное. Все помогающие, конюхи, тренера, хозяева ходили почти раздетыми, в легких тоненьких топах и коротеньких шортах, одевая сапоги и брюки только перед самой тренировкой. Над Ириной смеялись в открытую и за спиной, но она внимания не обращала.
Шагая очередного, раньше времени вспотевшего коня, она мечтала о просторах полей, о великих спортивных достижениях, и радовалась такой редкой возможности поездить верхом, хотя то, что она делала ездой назвать было сложно. Катание – да, но не езда…
Гнедой жеребец по кличке Хвостатый вышагивал, старательно выбрасывая ноги. Под любым другим седаком он бы выделывался, срываясь на рысь, а то и на галоп. Хвостатый был сложным конем, по всем определениям. На соревнования его не ставили, потому что он боялся людей и срывал выступления не только свои, но и чужие. На нем проходили закалку мужества начинающие спортсмены. Ирину к ним отнести было нельзя, даже с очень большой натяжкой. Сегодня она отшагивала его лишь потому, что начинающих спортсменов на конюшне в этот день не было, а ездить на очень вредном коне мало кому хотелось.
Вечером, возвращаясь домой, она встретила незнакомую лошадь.
На белоснежной, сверкающей кобыле сидела столь же ослепительная белая всадница. Ирина остановилась, чтобы полюбоваться их совершенством. Животное нервничало, переступало с ноги на ногу, дергало головой, вырывая поводья. Вдруг белая кобыла, испугавшись громкого сигнала автомобиля, вскинулась на дыбы. «Понесла», - мелькнуло у Ирины, тем временем беляночка действительно подорвала. Всадница ничего не могла сделать. Она была опытным седаком, но такого поворота событий явно не ожидала. Лошадь пробежала мимо Ирины. «Успокойся, - мысленно сказала ей девушка, - ничего не бойся». Кобыла скакнула пару шагов и остановилась. «Хорошая!» - ещё раз прикоснулась Ирина к сознанию лошади, которая словно забыв о своей всаднице, отчаянно дергавшей за повод, подошла к своей настоящей повелительнице, к той единственно лучшей, к той, которую стоило любить. Девушка протянула руку , чтобы погладить розовый бархатистый нос.
– Не трогай, откусит, – Ирина вздрогнула и спрятала руку в карман, – как тебя зовут, ребенок.
Девушка представилась. Белая всадница решила ехать восвояси, но лошадь явно думала иначе, она упрямо двигалась за Ириной.
– Ребенок! Ты определенно имеешь власть над этой лошадью! – женщина дружелюбно улыбнулась, – ты любишь лошадей?
Ирина кивнула в ответ.
– О! Тогда мы сговоримся…– всадница счастливо улыбнулась, – меня зовут Катерина… Пойдем со мной.
Женщина слезла с лошади и повела её в поводу.
Катерина привела Ирину на небольшую частную конюшню. Там было тепло, уютно, чисто, все вещи лежали на своих местах. Вскоре Ирина узнала недлинную историю Беляночки. Оказалось, что на день рождения коллеги подарили Катерине лошадь. Белая кобыла слыла нервной, дерганной, злой. Женщина сама хотела ухаживать за ней, но, в силу своей загруженности на работе, не могла. Найти хорошего человека для столь тяжелой работы крайне трудно. Дело осложнялось тем, что о Беляночке шли дурные вести. Узнав, что Ирина имела счастье заниматься с лошадьми, женщина предложила Ирине работать с Беляночкой за ранее небольшую плату. Девушка согласилась, и Катерина взяла её на испытательный срок. Потекли счастливые дни. В течении первых трех месяцев Ирина могла подходить к лошадям только в присутствии тренера или конюха. Прошел целый год, в течении которого Ирина училась выездке и конкуру. Последний ей нравился куда больше. Её волновало ощущение полета, возникающее во время прыжка.
Была осень. Шел мелкий дождь, который превращал мир в однообразное серое полотно, где-то и дело мелькали лошадиные бока. Ирина сидела под навесом перед входом в конюшню. Она уже почистила Беляночку, приготовив ту к приезду Катерины. Когда женщина приехала Ирина не поднялась, лишь дружелюбно кивнула ей. Катерина любила сама седлать лошадь. Через полчаса белая всадница въехала на плац. Из-за дождя никто не прыгал, ну и Катерина решила поберечь лошадь. Она выслала её на рысь и направила вдоль забора по травке. Беляночка бежала легко, оправдывая рысачьи корни. Кобыла настойчиво добавляла хода, всем своим видом выказывая желание пробежаться галопчиком. Катерина легко сдалась и выслала белую на неспешный галоп. Раз скачек, два… «Нет!!!» – завопило все сознание Ирина, девушка не видела падения, но ощущала его всем своим существом. Она вскочила, уронив лавку, и бросилась к плацу. Катерина лежала смятая, кровь тоненькой струйкой текла изо рта. Рядом пыталась встать Беляночка, она отчаянно ржала и дергала копытами. Кобылья шерсть была в грязи, своей и чужой крови.
Боль и страх лошади мгновенно передались Ирине. Девушка сперва стояла, оперевшись на забор, потом упала. Ужас, сжавший сознание лошади, рвал Ирину на куски, она не могла дышать.
Ирину откачали… Три месяца в больнице, полная апатия ко всему происходящему… Беляночку зарезали, она сломала плечо… Катерина скончалась в машине скорой помощи…
Ирина закончила школу. Страдать, выбирая профессию, ей не пришлось, девушка давно решила, что станет ветеринаром. Врачи настойчиво её отговаривали. Девушка лишь хмуро смотрела на них и мрачно улыбалась. Она поступила в областную сельскохозяйственную академию. Ирина переехала в центральный город региона. Первым делом она нашла там ипподром и устроилась туда на секцию конкура.
На конюшне, проверив все её знания, тренера поручили ей жеребца. Могучая стать его приводила в восторг любого. Вороная шерсть отливала серебряной сединой. Конь был стар, но до сих пор он мог обогнать любого молодого. А буйный нрав его и не думал успокаиваться к почтенным годам. О нем мечтали все, но ездили лишь единицы.
Ирина терла скребницей широкую грудь. Конь, которого звали Рахш, по имени легендарного героя, не мог и минуты постоять спокойно. Он уворачивался от щетки, пытался кусать за руки. Девушка игриво грозила ему пальчиком, и он на недолгое время успокаивался.
На плацу он вел себя ещё ужасней, сказывались плохая заездка, свободолюбие и огромное желание бегать и прыгать. Нет, он не обносил, не закидывался. Он просто закусывал трензеля и нес на самые высокие препятствия, самые сложные системы. Должно быть, другие наездники, ездившие на Рахше до Ирины, проклинали коня. Девушка же полюбила его всем сердцем, ведь когда вороной решал попрыгать, он звал её к препятствию, а не тащил на него.
Своего личного тренера она увидела только на третье занятие, до этого с ней занималась Лариса Павловна. Маленькая худенькая женщина, прирожденная всадница, мастер спорта в выездке. Тренером оказался молодой парень двадцати трех лет от роду, густые темно-русые кудри, холодно-серые глаза, жесткие тонкие губы.
– Денис, – представился он. Парень критично осмотрел Ирину, профессионально прикинул вес, рост, силу.
– Ирина, – девушка протянула руку, юноша пожал её, – что мне делать?
Денис ещё раз осмотрел Ирину, заставил её повертеться. Потом ушел на улицу. Девушка, поседлав и зауздав Рахша, отправилась на плац. Там тренер уже разговаривал с какой-то незнакомой девчонкой. Сердце Ирины кольнуло. Она легко запрыгнула на жеребца и выслала его вдоль забора. Размявшись, они приступили к прыжкам. Коню очень хотелось спортивных достижений и высоких барьеров, но Ирина, не напрягаясь, сдерживала его пыл. Тренер повернул в её сторону голову только тогда, когда молодая блондиночка скрылась из поля зрения. К этому времени Ирина уже слезла с Рахша и повела его в денник.
– Да… Он волочет тебя куда хочет, совсем не слушается, – сказал Денис и почесал свой затылок, Ирина в недоумении смотрела на молодого человека, Рахш слушался её с полпосыла, – будь с ним строже, – проговорил он скороговоркой.
«Каждому говорит, кто на Рахше ездит, – дошло до девушки, – зазубрил наизусть слова…» Ирине сделалось противно, она отодвинулась от Дениса и быстро скрылась от его глаз.
Тренировки ли через день, и на каждой Денис находил себе собеседницу. Рыженькие сменялись блондинками, блондинки – брюнетками, брюнетки – шатенками… Иногда он совсем не показывался на занятиях, тогда его заменяла Лариса Павловна. Это случалось очень часто, поэтому начинало казаться, что Иринин тренер – Лариса Павловна, а не Денис.
Шли дни, бежали недели, неслись месяцы… Вплотную приблизился тот день, когда Ирина получала свой третий разряд. Она с вечера тщательнейшим образом вычистила Рахша, смазала сбрую кремом, приделала к седлу новенькие сверкающие стремена, выстирала вальтрап, начистила хромачи, перебрала уздечку. Утром, собирая жеребца, ещё раз все проверила, чтоб каждая деталь была на своем месте.
Выступала она пятым номером.
Первым на плац вышел серый жеребец арабской породы, на нем восседала очень красивая женщина. Они двигались с конем как единое целое существо, ни одного лишнего движения. Четкие прыжки, мягкие взлеты и приземления. Изящество и грация наполняли каждый скачек. Ирина смотрела на них, не отрываясь, она забыла, зачем здесь находится.
Вторыми выступал великолепный дуэт. Гнедой злой жеребец и юноша, ровесник Ирины. Молодой мужчина и на секунду не выпускал хитрого коня, который то и дело норовил обнести. «Хвостатый?… – Ирина глядела на гнедого и не могла поверить глазам, на диком, срывающем все выступления, коне сидел незнакомец, но он так умело управлял жеребцом, что у того и мысли о непослушании не было, – старый знакомый». На сердце у девочки потеплело, она вспомнила те первые счастливые и горестные годы, проведенные в роли помогающей.
Под номером три скрывался очень неопытный всадник и умудренный жизнью конь. Они не работали дружно. Мальчик просил одно, конь выполнял другое, но впоследствии круг они завершили, сбив всего одну жердь.
Белый мерин, который вышел на плац четвертым, заставил всех ахнуть. Великолепная стать, налитые мышцы, легкие и бодрые аллюры, совершенные прыжки. Зрители следили за ним, не отводя глаз. Как выглядел всадник, впоследствии, никто вспомнить не мог.
Они выехали на желтый песок. Седой, старый конь и рыжая, молодая всадница. С первых шагов стало понятно, что они победители. Они выглядели сплоченнее, чем первая пара, опытней, чем вторая, умней, чем третья, и не затмевали один другого, как четвертая. Рахш слушал свою всадницу, он ничего не боялся, он ей верил. Ирина слушала своего коня, она ничего не боялась, она ему верила. Легко вписавшись в последний поворот и перелетев последнее препятствие, они чисто завершили круг…
«Ты молодец!» – говорила Ирина коню в деннике. «Да, я очень хороший», - отвечал ей Рахш.
– Выиграла!!! На Рахше??? – глаза Дениса округлились, – не припомню такого… Разве только, когда тот был молодым…
– Легко, вообще не напрягаясь! – отвечала ему симпатичная блондинка.
– О! – многозначительно сказал юноша.
– Подумают, что твоя заслуга, но ты-то здесь ни при чем… Ей и занималась только Лариска, – фыркнула девочка.
– Да это просто тренер я хороший, – стукнул кулаком в грудь Денис.
– Хо-о-ороший? – задохнулась от смеха беловолосая, – да ты и пальцем не пошевелил!
Этот разговор случайно был подслушан одним маленьким помогающим, который рассказал о нем всем. До Ирины дошли весьма искаженные слова…Но умная девочка легко отличила правду от лжи.
Утром её разбудил телефонный звонок. Из трубки послушался знакомый, срывающийся голос старшей сестры Люды:
– Ирина, приезжай… Родители… – тут она сорвалась и заревело, Ирина почувствовала неладное, – мама и папа попали в аварию, могут не выжить…
Ирина быстро собралась, она не верила в случившиеся, но забрала всё, будто знала, что уже не вернется. Девушка сожалела только о том, что не сможет попрощаться Рахшом.
В родной город она заехала поздней ночью. Огромное звездное небо навевало грустные мысли. Душа Ирины рвалась от страха на части. Беспокойство за родителей, вероятный конец спортивной карьеры, разлука с Рахшем – будили в ней смешенные чувства: печаль, одиночество, безысходность...[/b] :roll:
Кто такие помогающие на конюшне? Большинство владельцев лошадей скажут: вредные, непослушные, безответственные девчонки, лишенные всякого понимания, что такое лошадь. Помогающим презрительно смотрят в след.
А ведь многие спортсмены начинали с этого статуса. Став взрослыми, они благополучно забыли о первом страхе перед лошадью, о незаслуженных обидах, о той необыкновенно нежной и трепетной любви, которая существует только в самом начале знакомства с гривастыми созданиями.
Ирина была обыкновенной помогающей. Никем и ничем на конюшне. Девушка была высокой и слегка полноватой, и вес у неё был соответствующий. Садить такую нелегкую тушку на свою лошадь, мало кому хотелось, поэтому в основном она лишь делала грязную работу, и случаи, когда Ирина ездила верхом, можно было пересчитать по пальцам. Она не сопротивлялась и довольствовалась тем, что давали. Течение размеренной конюшенной жизни мягко несло её.
Она ходила по коридору вдоль денников. Кони тянулись к ней, они любили и уважали девушку. И это выражалось не в лошадиной радости при её приходе и даже не в беспрекословном послушании ей, хотя это тоже было. Просто, когда она произносила имя какой-нибудь лошади, то животное успокаивалось, мгновенно становясь управляемым.
Однажды был случай. Молодой жеребец, которого перевели в новый денник, разбушевался, реагируя на большое количество кобыл. Он нервничал, прыгал на стены, громко ржал. Конюхи и хозяин жеребца не решались к нему войти, но что-то надо было делать, конь мог навредить себе. Тогда пришла Ирина. Незаметная, даже при немаленьком росте. Тихая и, казалось бы, трусливая, она вошла. Жеребец замер, боясь причинить вред девушке. Этому случаю не придали значения. Там она была никем, безликим человеком.
Ирина не нравилась девчонкам. Малообщительная, замкнутая, про неё говорили: «Крыса!», «Стукачка – на все сто, как иначе?», «Всех сдает, шепчет конюхам на уши…», «Узнать бы чего им плетет, и как бы нас всех не повыгоняли!»…
Огромное количество внешних недостатков отпугивало от неё мальчишек. Рыжая, веснушчатая, про неё говорили: «Страшилка!», «Хуже не бывает, точно?», «На улице увидел бы, от ужаса ноги б отбросил…», «Узнать бы что она делает, чтобы быть такой ужасной!»…
Что говорили они, мало её заботило. Ирина просто чистила лошадей и их денники. Лошадь – это всё: жизнь и смерть, радость и горе, прелесть и ужас. Стихия чувств незаметно воевала в её, на первый взгляд, флегматичном сердце. Но она была никем, и это все решало. Она ходила вдоль денников, и это было единственно настоящей радостью, потому что кони любили её и уважали больше, чем своих хозяев.
Шло лето. Жаркое и солнечное. Все помогающие, конюхи, тренера, хозяева ходили почти раздетыми, в легких тоненьких топах и коротеньких шортах, одевая сапоги и брюки только перед самой тренировкой. Над Ириной смеялись в открытую и за спиной, но она внимания не обращала.
Шагая очередного, раньше времени вспотевшего коня, она мечтала о просторах полей, о великих спортивных достижениях, и радовалась такой редкой возможности поездить верхом, хотя то, что она делала ездой назвать было сложно. Катание – да, но не езда…
Гнедой жеребец по кличке Хвостатый вышагивал, старательно выбрасывая ноги. Под любым другим седаком он бы выделывался, срываясь на рысь, а то и на галоп. Хвостатый был сложным конем, по всем определениям. На соревнования его не ставили, потому что он боялся людей и срывал выступления не только свои, но и чужие. На нем проходили закалку мужества начинающие спортсмены. Ирину к ним отнести было нельзя, даже с очень большой натяжкой. Сегодня она отшагивала его лишь потому, что начинающих спортсменов на конюшне в этот день не было, а ездить на очень вредном коне мало кому хотелось.
Вечером, возвращаясь домой, она встретила незнакомую лошадь.
На белоснежной, сверкающей кобыле сидела столь же ослепительная белая всадница. Ирина остановилась, чтобы полюбоваться их совершенством. Животное нервничало, переступало с ноги на ногу, дергало головой, вырывая поводья. Вдруг белая кобыла, испугавшись громкого сигнала автомобиля, вскинулась на дыбы. «Понесла», - мелькнуло у Ирины, тем временем беляночка действительно подорвала. Всадница ничего не могла сделать. Она была опытным седаком, но такого поворота событий явно не ожидала. Лошадь пробежала мимо Ирины. «Успокойся, - мысленно сказала ей девушка, - ничего не бойся». Кобыла скакнула пару шагов и остановилась. «Хорошая!» - ещё раз прикоснулась Ирина к сознанию лошади, которая словно забыв о своей всаднице, отчаянно дергавшей за повод, подошла к своей настоящей повелительнице, к той единственно лучшей, к той, которую стоило любить. Девушка протянула руку , чтобы погладить розовый бархатистый нос.
– Не трогай, откусит, – Ирина вздрогнула и спрятала руку в карман, – как тебя зовут, ребенок.
Девушка представилась. Белая всадница решила ехать восвояси, но лошадь явно думала иначе, она упрямо двигалась за Ириной.
– Ребенок! Ты определенно имеешь власть над этой лошадью! – женщина дружелюбно улыбнулась, – ты любишь лошадей?
Ирина кивнула в ответ.
– О! Тогда мы сговоримся…– всадница счастливо улыбнулась, – меня зовут Катерина… Пойдем со мной.
Женщина слезла с лошади и повела её в поводу.
Катерина привела Ирину на небольшую частную конюшню. Там было тепло, уютно, чисто, все вещи лежали на своих местах. Вскоре Ирина узнала недлинную историю Беляночки. Оказалось, что на день рождения коллеги подарили Катерине лошадь. Белая кобыла слыла нервной, дерганной, злой. Женщина сама хотела ухаживать за ней, но, в силу своей загруженности на работе, не могла. Найти хорошего человека для столь тяжелой работы крайне трудно. Дело осложнялось тем, что о Беляночке шли дурные вести. Узнав, что Ирина имела счастье заниматься с лошадьми, женщина предложила Ирине работать с Беляночкой за ранее небольшую плату. Девушка согласилась, и Катерина взяла её на испытательный срок. Потекли счастливые дни. В течении первых трех месяцев Ирина могла подходить к лошадям только в присутствии тренера или конюха. Прошел целый год, в течении которого Ирина училась выездке и конкуру. Последний ей нравился куда больше. Её волновало ощущение полета, возникающее во время прыжка.
Была осень. Шел мелкий дождь, который превращал мир в однообразное серое полотно, где-то и дело мелькали лошадиные бока. Ирина сидела под навесом перед входом в конюшню. Она уже почистила Беляночку, приготовив ту к приезду Катерины. Когда женщина приехала Ирина не поднялась, лишь дружелюбно кивнула ей. Катерина любила сама седлать лошадь. Через полчаса белая всадница въехала на плац. Из-за дождя никто не прыгал, ну и Катерина решила поберечь лошадь. Она выслала её на рысь и направила вдоль забора по травке. Беляночка бежала легко, оправдывая рысачьи корни. Кобыла настойчиво добавляла хода, всем своим видом выказывая желание пробежаться галопчиком. Катерина легко сдалась и выслала белую на неспешный галоп. Раз скачек, два… «Нет!!!» – завопило все сознание Ирина, девушка не видела падения, но ощущала его всем своим существом. Она вскочила, уронив лавку, и бросилась к плацу. Катерина лежала смятая, кровь тоненькой струйкой текла изо рта. Рядом пыталась встать Беляночка, она отчаянно ржала и дергала копытами. Кобылья шерсть была в грязи, своей и чужой крови.
Боль и страх лошади мгновенно передались Ирине. Девушка сперва стояла, оперевшись на забор, потом упала. Ужас, сжавший сознание лошади, рвал Ирину на куски, она не могла дышать.
Ирину откачали… Три месяца в больнице, полная апатия ко всему происходящему… Беляночку зарезали, она сломала плечо… Катерина скончалась в машине скорой помощи…
Ирина закончила школу. Страдать, выбирая профессию, ей не пришлось, девушка давно решила, что станет ветеринаром. Врачи настойчиво её отговаривали. Девушка лишь хмуро смотрела на них и мрачно улыбалась. Она поступила в областную сельскохозяйственную академию. Ирина переехала в центральный город региона. Первым делом она нашла там ипподром и устроилась туда на секцию конкура.
На конюшне, проверив все её знания, тренера поручили ей жеребца. Могучая стать его приводила в восторг любого. Вороная шерсть отливала серебряной сединой. Конь был стар, но до сих пор он мог обогнать любого молодого. А буйный нрав его и не думал успокаиваться к почтенным годам. О нем мечтали все, но ездили лишь единицы.
Ирина терла скребницей широкую грудь. Конь, которого звали Рахш, по имени легендарного героя, не мог и минуты постоять спокойно. Он уворачивался от щетки, пытался кусать за руки. Девушка игриво грозила ему пальчиком, и он на недолгое время успокаивался.
На плацу он вел себя ещё ужасней, сказывались плохая заездка, свободолюбие и огромное желание бегать и прыгать. Нет, он не обносил, не закидывался. Он просто закусывал трензеля и нес на самые высокие препятствия, самые сложные системы. Должно быть, другие наездники, ездившие на Рахше до Ирины, проклинали коня. Девушка же полюбила его всем сердцем, ведь когда вороной решал попрыгать, он звал её к препятствию, а не тащил на него.
Своего личного тренера она увидела только на третье занятие, до этого с ней занималась Лариса Павловна. Маленькая худенькая женщина, прирожденная всадница, мастер спорта в выездке. Тренером оказался молодой парень двадцати трех лет от роду, густые темно-русые кудри, холодно-серые глаза, жесткие тонкие губы.
– Денис, – представился он. Парень критично осмотрел Ирину, профессионально прикинул вес, рост, силу.
– Ирина, – девушка протянула руку, юноша пожал её, – что мне делать?
Денис ещё раз осмотрел Ирину, заставил её повертеться. Потом ушел на улицу. Девушка, поседлав и зауздав Рахша, отправилась на плац. Там тренер уже разговаривал с какой-то незнакомой девчонкой. Сердце Ирины кольнуло. Она легко запрыгнула на жеребца и выслала его вдоль забора. Размявшись, они приступили к прыжкам. Коню очень хотелось спортивных достижений и высоких барьеров, но Ирина, не напрягаясь, сдерживала его пыл. Тренер повернул в её сторону голову только тогда, когда молодая блондиночка скрылась из поля зрения. К этому времени Ирина уже слезла с Рахша и повела его в денник.
– Да… Он волочет тебя куда хочет, совсем не слушается, – сказал Денис и почесал свой затылок, Ирина в недоумении смотрела на молодого человека, Рахш слушался её с полпосыла, – будь с ним строже, – проговорил он скороговоркой.
«Каждому говорит, кто на Рахше ездит, – дошло до девушки, – зазубрил наизусть слова…» Ирине сделалось противно, она отодвинулась от Дениса и быстро скрылась от его глаз.
Тренировки ли через день, и на каждой Денис находил себе собеседницу. Рыженькие сменялись блондинками, блондинки – брюнетками, брюнетки – шатенками… Иногда он совсем не показывался на занятиях, тогда его заменяла Лариса Павловна. Это случалось очень часто, поэтому начинало казаться, что Иринин тренер – Лариса Павловна, а не Денис.
Шли дни, бежали недели, неслись месяцы… Вплотную приблизился тот день, когда Ирина получала свой третий разряд. Она с вечера тщательнейшим образом вычистила Рахша, смазала сбрую кремом, приделала к седлу новенькие сверкающие стремена, выстирала вальтрап, начистила хромачи, перебрала уздечку. Утром, собирая жеребца, ещё раз все проверила, чтоб каждая деталь была на своем месте.
Выступала она пятым номером.
Первым на плац вышел серый жеребец арабской породы, на нем восседала очень красивая женщина. Они двигались с конем как единое целое существо, ни одного лишнего движения. Четкие прыжки, мягкие взлеты и приземления. Изящество и грация наполняли каждый скачек. Ирина смотрела на них, не отрываясь, она забыла, зачем здесь находится.
Вторыми выступал великолепный дуэт. Гнедой злой жеребец и юноша, ровесник Ирины. Молодой мужчина и на секунду не выпускал хитрого коня, который то и дело норовил обнести. «Хвостатый?… – Ирина глядела на гнедого и не могла поверить глазам, на диком, срывающем все выступления, коне сидел незнакомец, но он так умело управлял жеребцом, что у того и мысли о непослушании не было, – старый знакомый». На сердце у девочки потеплело, она вспомнила те первые счастливые и горестные годы, проведенные в роли помогающей.
Под номером три скрывался очень неопытный всадник и умудренный жизнью конь. Они не работали дружно. Мальчик просил одно, конь выполнял другое, но впоследствии круг они завершили, сбив всего одну жердь.
Белый мерин, который вышел на плац четвертым, заставил всех ахнуть. Великолепная стать, налитые мышцы, легкие и бодрые аллюры, совершенные прыжки. Зрители следили за ним, не отводя глаз. Как выглядел всадник, впоследствии, никто вспомнить не мог.
Они выехали на желтый песок. Седой, старый конь и рыжая, молодая всадница. С первых шагов стало понятно, что они победители. Они выглядели сплоченнее, чем первая пара, опытней, чем вторая, умней, чем третья, и не затмевали один другого, как четвертая. Рахш слушал свою всадницу, он ничего не боялся, он ей верил. Ирина слушала своего коня, она ничего не боялась, она ему верила. Легко вписавшись в последний поворот и перелетев последнее препятствие, они чисто завершили круг…
«Ты молодец!» – говорила Ирина коню в деннике. «Да, я очень хороший», - отвечал ей Рахш.
– Выиграла!!! На Рахше??? – глаза Дениса округлились, – не припомню такого… Разве только, когда тот был молодым…
– Легко, вообще не напрягаясь! – отвечала ему симпатичная блондинка.
– О! – многозначительно сказал юноша.
– Подумают, что твоя заслуга, но ты-то здесь ни при чем… Ей и занималась только Лариска, – фыркнула девочка.
– Да это просто тренер я хороший, – стукнул кулаком в грудь Денис.
– Хо-о-ороший? – задохнулась от смеха беловолосая, – да ты и пальцем не пошевелил!
Этот разговор случайно был подслушан одним маленьким помогающим, который рассказал о нем всем. До Ирины дошли весьма искаженные слова…Но умная девочка легко отличила правду от лжи.
Утром её разбудил телефонный звонок. Из трубки послушался знакомый, срывающийся голос старшей сестры Люды:
– Ирина, приезжай… Родители… – тут она сорвалась и заревело, Ирина почувствовала неладное, – мама и папа попали в аварию, могут не выжить…
Ирина быстро собралась, она не верила в случившиеся, но забрала всё, будто знала, что уже не вернется. Девушка сожалела только о том, что не сможет попрощаться Рахшом.
В родной город она заехала поздней ночью. Огромное звездное небо навевало грустные мысли. Душа Ирины рвалась от страха на части. Беспокойство за родителей, вероятный конец спортивной карьеры, разлука с Рахшем – будили в ней смешенные чувства: печаль, одиночество, безысходность...[/b] :roll: