uta/1
Pro
Решиться уехать за тридевять земель было легко. Карьера в издательстве зашла в тупик.
Работы было много: ежедневная норма вычитки текста, плюс навязанная начальством работа "и за корректора тоже", потому что ставка корректора была и исправление ошибок в учебниках подразумевалось ? Однако ставку традиционно отдавали тем, кто такую работу делать не мог ?
Когда я пришла в Издательство, на полставки корректором трудился студент с матфака (потому что у него мама работала в плановом отделе ? и начальство посчитало такой союз Издательства с плановым отделом весьма привлекательным). Студент Женя был хорошим мальчиком, бегал по всему университету с документами на подпись, однако работать с рукописями никак не мог. Да и времени у него на это особо не было. Если не нужно было никуда бежать с документами, он учил конспекты. Часто опаздывал на работу и ещё чаще отпрашивался с неё. При этом прилежным студентом он тоже не был. На лобном месте у нас висело его расписание: по часам составленное совмещение пар и времени работы в отделе. Бывало, мы с начальницей заводили с юным коллегой разговор издалека:
- Женя, а ты сегодня разве не идёшь на пары?
- А? Да?
- Разве у тебя сегодня на 3-й паре нет контрольной работы?
Женя звонит однокурсникам: "А у нас что - сегодня контрольная?".
- Ну я побежал...
В этом плане мы с начальницей были очень пунктуальными и разбирались в расписании студента лучше него ?
С Женей я немного подружилась. Водить знакомство со студентом с матфака, когда тебе регулярно поступают на вычитку рукописи на 200 листов сплошь про дифференциальные уравнения (с кучей непонятных символов, которые ты обязана проверить на правильность употребления), было крайней необходимо ? Шучу. Хотя да - пару раз он помог мне разобраться с непонятными местами в тексте.
Изначально меня взяли на полставки корректором (вторая была у Жени). С формулировкой от директора: "С твоим образованием (а я закончила частный вуз по специальности "Журналистика", а НЕ национальный универ и филфак, как хотелось бы начальству) ты никогда не будешь работать здесь редактором, максимум - корректором и приносить кофе!".
Так начался мой путь в дружном женском коллективе.
Настроение директора-женщины менялось, как колебание маятника. Но, как правило, клонилось в одну сторону: устраивать прилюдные выволочки за опоздания даже на пару минут и причитать, оценивая, в каком наряде пришёл сотрудник: "У него новый свитер. И недешёвый. Я себе такую одежду позволить не могу. И для этого я им надбавки подписываю?!". (Мы должны были каждый месяц придумывать себе причину для получения надбавки к зарплате, так как ставки были ОЧЕНЬ маленькими. А одобрит ли директор - на её усмотрение).
К слову, через месяц работы на полставки корректором любимая начальница сама пришла и сама предложила мне перейти работать на полную ставку редактором. Мне кажется, она рассчитывала на то, что я её денежно отблагодарю. Но я сразу не поняла, а потом как-то не с руки было ))))))))))) И началось...
Бесконечные придирки. Или подставы. Проверяет после меня рукопись и убеждает внести исправления. Я передаю задание автору. Автор возмущается, приходит, тряся рукописью, жаловаться начальнице. А та при мне тут же соглашается с автором, что исправлять ничего не надо было, и вообще - ваш редактор чуть ли не дура, которая ничего не понимает.
Лейтмотивом: работа в Издательстве даже для филолога - специфическая. Знание языка на уровне очень уверенного пользователя - это только 30 % дела. Остальное - знание ГОСТов по издательской деятельности, навыки вычитки текста, корректурные знаки и прочее. Так совпало, что как раз в институте, который так любили хаять мои коллеги, был спецкурс по издательскому делу. Мы даже сдавали экзамен. И во всём Издательстве университета я была единственным человеком, который это изучал. Однако всё то было в далёкой студенческой молодости. И осваивать редакторскую работу пришлось с нуля и самостоятельно. Начальство сказало, что у него нет времени заниматься моим обучением. И тут же дали на вычитку методички. Старейшая сотрудница - ведущий специалист радостно потирала руки. Помогать мне никто не собирался. Даже не было дежурной фразы из вежливости: "Если тебе понадобится какая-нибудь помощь, обращайся". Все ждали момента, когда я начну тонуть. Но я выплыла. Сама ))))))))))))))
А зимой настала чудная пора. В кабинете было не больше 12 градусов. Руки замерзали моментально. В перчатках держать ручку и править текст было неудобно. Тёплое пальто и шубы согревали плохо. А потом и их отменили: директор сказала, что "к нам приходят люди, и мы не можем сидеть в кабинете одетыми, как будто мы на улице". В её кабинете стоял единственный на всё Издательство обогреватель. У нас его не было.
Через некоторое время стало ещё лучше. Директор запретила мне пользоваться общественным электрическим чайником, потому что "университет платит слишком много за электричество". И это при том, что я всегда брала воду из чайника только после всех, сама себе никогда не грела.
Ходила на работу с термосом, повергая в нокаут логику всех, кто у меня спрашивал, почему.
Примерно через полгода директор уволилась. Я немного расправила крылья: стала профоргом Издательства, членом Профкома университета, была рецензентом на конкурсе "Лучшая университетская книга".
Работы стало ещё больше. Обнаглевшие авторы не хотели вносить правки в рукописи (приходилось переделывать учебники самой). Компьютеры в отделе работали очень медленно (а сроки сдачи были чётко прописаны в журнале), и я брала работу на дом, потому что на собственном ноуте всё шло гораздо быстрее. На выходные тоже приходилось тащить домой килограммы текста - не успевала по срокам (можно было бы и не проверять все термины и даты, но совесть упорно не позволяла). Как отпуск - так обязательно на какой-нибудь кафедре аврал! И весь отпуск вычитываешь тома по макроэкономике. А ещё нам как-то на халяву навязали редактировать учебник по истории родного края для школы... Это был грант, который получили историки, но если есть бесплатные рабочие руки в Издательстве, то почему бы и нет? ))))))))) Для учебника и школьников всё сложилось как нельзя лучше. Мы убрали всю чушь и ересь. Однако снова осталась без отпуска. Спасибо, кстати, тоже никто не сказал.
В конце концов я поставила начальнице ультиматум: или мне доплачивают за работу корректором, или я эту работу не выполняю. Начальница ответила: не выполняйте. Наверное, рассчитывала на то, что в борьбе с муками совести я сдамся. Но нет )))))))))) Мне было мучительно смотреть на ошибки, но справедливость ведь тоже должна когда-нибудь восторжествовать!
С уходом директора с причудами причуды в женском коллективе не перевелись. С новой начальницей мы более-менее поладили. Я подсказывала ей ответы на вопросы авторов при живом общении, а она прощала мне опоздания. Своего часа ждала бабушка-ведущий редактор. Она всё ждала, когда меня выгонят или я сама уйду, когда пойму, насколько далеко нахожусь от небожителей редактуры. При этом частенько консультировалась у меня по сложным вопросам (потому что в своё время категорически отказалась изучать новые ГОСТы, мотивируя это тем, что "они постоянно меняются").
Когда в час Икс я всё же осталась на своём незаконно приобретённом месте, бабушка-редактор решила помочь судьбе. Она испробовала все свои коронные фишки: пыталась найти в университете мохнатую лапу, которая меня прикрывает; опросила всех моих знакомых в надежде найти компромат; изучила обо мне все сплетни; пыталась спровоцировать или разговорить, чтобы я случайно выболтала имена и фамилии всех своих многочисленных любовников. Очень удивилась, когда ни одного не нашла. Было испробовано всё. Даже истерики на православную икону, которую нам (и ей в том числе) подарила начальница после похода в соседний храм. Бабушка орала, что я не имею права держать на столе икону (маленькую бумажную), потому что "икона на неё смотрит, и ей от этого плохо".
В общем, когда её запас фишечек иссяк, она решила выяснить, какие у меня проблемы со здоровьем (вдруг там окажется компромат или причина, почему мне нельзя работать). И тут представился случай. На работе у меня закололо сердце. Раньше такого не было, я забеспокоилась и отпросилась в профилакторий, который был при университете. Доктор обнадёжил, что проблема не в сердце, а в старости - проснулся хондроз. Когда пришла в больницу повторно, доктор поведал, какие у меня замечательные коллеги. Вот, сразу после меня к нему пришла моя начальница - бабушка, подробно её описал, которая интересовалась состоянием моего здоровья. Сопоставив пофигистское отношение ко мне начальницы и описание бабушки, я пришла к выводу, что бабушка-редактор незаконно присвоила себе чужие регалии ?
За вами когда-нибудь шпионили коллеги? Ходили за вами в больницу по пятам, чтобы вынюхать, чем вы болеете?
Перспектив наладить с коллегой отношения не было никаких. Она обращалась ко мне за разной помощью: от проверки правильности написания фамилий учёных до получения пенсии с банкомата и тут же язвительно высмеивала и подкалывала. Наши высокие отношения дошли до того, что в мой последний рабочий день она жаловалась начальнице, что "мы её с улицы взяли и всему обучили, а она...". Однако мой последний рабочий день приблизили не столько теплота и душевность женского коллектива (я научилась парировать, предварительно потренировавшись на доцентах и профессорах, которые закатывали истерики при одном только упоминании, что в тексте надо пару запятых исправить), сколько тупиковость самого моего положения. Зарплата низкая. Возможности повышения нет. Даже перейти на более высокую категорию. Бюрократия университета поражала: в конце 2017 я стала оформлять получение более высокой категории, а когда увольнялась через год - осенью 2018 - мой пакет документов ещё и не рассматривали. И смысл оставаться? Хотя свою работу я любила.
С лошадьми в Донецке не сложилось. Изначально я стала ездить на "Локомотиве" у Даши, чтобы исправить свою посадку. Потом уже захотелось большего: конкура и разрядов. Однако усердные тряски на Шахтёре не прошли даром: уже когда нам с Дашей оставался один шаг до стартов, спину скрутил хондроз. Пришлось оставить тренировки. А потом кто-то донёс Фёдоровичу, что я упомянула его в статье про донецкие конюшни, где иносказательно описала весь наш бомонд со всеми его косяками, однако без имён и фамилий. И даже страну и город не указывала. Но люди догадались. И преподнесли всё Фёдоровичу так, что он попросил меня больше на конюшне не появляться. И я даже догадываюсь, кто это сделал. И сейчас ей подмигну
Нет счастья в Отечестве - я найду его в другом месте! Именно таким было моё решение.
Единственные лошади того времени )))))))))))
Работы было много: ежедневная норма вычитки текста, плюс навязанная начальством работа "и за корректора тоже", потому что ставка корректора была и исправление ошибок в учебниках подразумевалось ? Однако ставку традиционно отдавали тем, кто такую работу делать не мог ?
Когда я пришла в Издательство, на полставки корректором трудился студент с матфака (потому что у него мама работала в плановом отделе ? и начальство посчитало такой союз Издательства с плановым отделом весьма привлекательным). Студент Женя был хорошим мальчиком, бегал по всему университету с документами на подпись, однако работать с рукописями никак не мог. Да и времени у него на это особо не было. Если не нужно было никуда бежать с документами, он учил конспекты. Часто опаздывал на работу и ещё чаще отпрашивался с неё. При этом прилежным студентом он тоже не был. На лобном месте у нас висело его расписание: по часам составленное совмещение пар и времени работы в отделе. Бывало, мы с начальницей заводили с юным коллегой разговор издалека:
- Женя, а ты сегодня разве не идёшь на пары?
- А? Да?
- Разве у тебя сегодня на 3-й паре нет контрольной работы?
Женя звонит однокурсникам: "А у нас что - сегодня контрольная?".
- Ну я побежал...
В этом плане мы с начальницей были очень пунктуальными и разбирались в расписании студента лучше него ?
С Женей я немного подружилась. Водить знакомство со студентом с матфака, когда тебе регулярно поступают на вычитку рукописи на 200 листов сплошь про дифференциальные уравнения (с кучей непонятных символов, которые ты обязана проверить на правильность употребления), было крайней необходимо ? Шучу. Хотя да - пару раз он помог мне разобраться с непонятными местами в тексте.
Изначально меня взяли на полставки корректором (вторая была у Жени). С формулировкой от директора: "С твоим образованием (а я закончила частный вуз по специальности "Журналистика", а НЕ национальный универ и филфак, как хотелось бы начальству) ты никогда не будешь работать здесь редактором, максимум - корректором и приносить кофе!".
Так начался мой путь в дружном женском коллективе.
Настроение директора-женщины менялось, как колебание маятника. Но, как правило, клонилось в одну сторону: устраивать прилюдные выволочки за опоздания даже на пару минут и причитать, оценивая, в каком наряде пришёл сотрудник: "У него новый свитер. И недешёвый. Я себе такую одежду позволить не могу. И для этого я им надбавки подписываю?!". (Мы должны были каждый месяц придумывать себе причину для получения надбавки к зарплате, так как ставки были ОЧЕНЬ маленькими. А одобрит ли директор - на её усмотрение).
К слову, через месяц работы на полставки корректором любимая начальница сама пришла и сама предложила мне перейти работать на полную ставку редактором. Мне кажется, она рассчитывала на то, что я её денежно отблагодарю. Но я сразу не поняла, а потом как-то не с руки было ))))))))))) И началось...
Бесконечные придирки. Или подставы. Проверяет после меня рукопись и убеждает внести исправления. Я передаю задание автору. Автор возмущается, приходит, тряся рукописью, жаловаться начальнице. А та при мне тут же соглашается с автором, что исправлять ничего не надо было, и вообще - ваш редактор чуть ли не дура, которая ничего не понимает.
Лейтмотивом: работа в Издательстве даже для филолога - специфическая. Знание языка на уровне очень уверенного пользователя - это только 30 % дела. Остальное - знание ГОСТов по издательской деятельности, навыки вычитки текста, корректурные знаки и прочее. Так совпало, что как раз в институте, который так любили хаять мои коллеги, был спецкурс по издательскому делу. Мы даже сдавали экзамен. И во всём Издательстве университета я была единственным человеком, который это изучал. Однако всё то было в далёкой студенческой молодости. И осваивать редакторскую работу пришлось с нуля и самостоятельно. Начальство сказало, что у него нет времени заниматься моим обучением. И тут же дали на вычитку методички. Старейшая сотрудница - ведущий специалист радостно потирала руки. Помогать мне никто не собирался. Даже не было дежурной фразы из вежливости: "Если тебе понадобится какая-нибудь помощь, обращайся". Все ждали момента, когда я начну тонуть. Но я выплыла. Сама ))))))))))))))
А зимой настала чудная пора. В кабинете было не больше 12 градусов. Руки замерзали моментально. В перчатках держать ручку и править текст было неудобно. Тёплое пальто и шубы согревали плохо. А потом и их отменили: директор сказала, что "к нам приходят люди, и мы не можем сидеть в кабинете одетыми, как будто мы на улице". В её кабинете стоял единственный на всё Издательство обогреватель. У нас его не было.
Через некоторое время стало ещё лучше. Директор запретила мне пользоваться общественным электрическим чайником, потому что "университет платит слишком много за электричество". И это при том, что я всегда брала воду из чайника только после всех, сама себе никогда не грела.
Ходила на работу с термосом, повергая в нокаут логику всех, кто у меня спрашивал, почему.
Примерно через полгода директор уволилась. Я немного расправила крылья: стала профоргом Издательства, членом Профкома университета, была рецензентом на конкурсе "Лучшая университетская книга".
Работы стало ещё больше. Обнаглевшие авторы не хотели вносить правки в рукописи (приходилось переделывать учебники самой). Компьютеры в отделе работали очень медленно (а сроки сдачи были чётко прописаны в журнале), и я брала работу на дом, потому что на собственном ноуте всё шло гораздо быстрее. На выходные тоже приходилось тащить домой килограммы текста - не успевала по срокам (можно было бы и не проверять все термины и даты, но совесть упорно не позволяла). Как отпуск - так обязательно на какой-нибудь кафедре аврал! И весь отпуск вычитываешь тома по макроэкономике. А ещё нам как-то на халяву навязали редактировать учебник по истории родного края для школы... Это был грант, который получили историки, но если есть бесплатные рабочие руки в Издательстве, то почему бы и нет? ))))))))) Для учебника и школьников всё сложилось как нельзя лучше. Мы убрали всю чушь и ересь. Однако снова осталась без отпуска. Спасибо, кстати, тоже никто не сказал.
В конце концов я поставила начальнице ультиматум: или мне доплачивают за работу корректором, или я эту работу не выполняю. Начальница ответила: не выполняйте. Наверное, рассчитывала на то, что в борьбе с муками совести я сдамся. Но нет )))))))))) Мне было мучительно смотреть на ошибки, но справедливость ведь тоже должна когда-нибудь восторжествовать!
С уходом директора с причудами причуды в женском коллективе не перевелись. С новой начальницей мы более-менее поладили. Я подсказывала ей ответы на вопросы авторов при живом общении, а она прощала мне опоздания. Своего часа ждала бабушка-ведущий редактор. Она всё ждала, когда меня выгонят или я сама уйду, когда пойму, насколько далеко нахожусь от небожителей редактуры. При этом частенько консультировалась у меня по сложным вопросам (потому что в своё время категорически отказалась изучать новые ГОСТы, мотивируя это тем, что "они постоянно меняются").
Когда в час Икс я всё же осталась на своём незаконно приобретённом месте, бабушка-редактор решила помочь судьбе. Она испробовала все свои коронные фишки: пыталась найти в университете мохнатую лапу, которая меня прикрывает; опросила всех моих знакомых в надежде найти компромат; изучила обо мне все сплетни; пыталась спровоцировать или разговорить, чтобы я случайно выболтала имена и фамилии всех своих многочисленных любовников. Очень удивилась, когда ни одного не нашла. Было испробовано всё. Даже истерики на православную икону, которую нам (и ей в том числе) подарила начальница после похода в соседний храм. Бабушка орала, что я не имею права держать на столе икону (маленькую бумажную), потому что "икона на неё смотрит, и ей от этого плохо".
В общем, когда её запас фишечек иссяк, она решила выяснить, какие у меня проблемы со здоровьем (вдруг там окажется компромат или причина, почему мне нельзя работать). И тут представился случай. На работе у меня закололо сердце. Раньше такого не было, я забеспокоилась и отпросилась в профилакторий, который был при университете. Доктор обнадёжил, что проблема не в сердце, а в старости - проснулся хондроз. Когда пришла в больницу повторно, доктор поведал, какие у меня замечательные коллеги. Вот, сразу после меня к нему пришла моя начальница - бабушка, подробно её описал, которая интересовалась состоянием моего здоровья. Сопоставив пофигистское отношение ко мне начальницы и описание бабушки, я пришла к выводу, что бабушка-редактор незаконно присвоила себе чужие регалии ?
За вами когда-нибудь шпионили коллеги? Ходили за вами в больницу по пятам, чтобы вынюхать, чем вы болеете?
Перспектив наладить с коллегой отношения не было никаких. Она обращалась ко мне за разной помощью: от проверки правильности написания фамилий учёных до получения пенсии с банкомата и тут же язвительно высмеивала и подкалывала. Наши высокие отношения дошли до того, что в мой последний рабочий день она жаловалась начальнице, что "мы её с улицы взяли и всему обучили, а она...". Однако мой последний рабочий день приблизили не столько теплота и душевность женского коллектива (я научилась парировать, предварительно потренировавшись на доцентах и профессорах, которые закатывали истерики при одном только упоминании, что в тексте надо пару запятых исправить), сколько тупиковость самого моего положения. Зарплата низкая. Возможности повышения нет. Даже перейти на более высокую категорию. Бюрократия университета поражала: в конце 2017 я стала оформлять получение более высокой категории, а когда увольнялась через год - осенью 2018 - мой пакет документов ещё и не рассматривали. И смысл оставаться? Хотя свою работу я любила.
С лошадьми в Донецке не сложилось. Изначально я стала ездить на "Локомотиве" у Даши, чтобы исправить свою посадку. Потом уже захотелось большего: конкура и разрядов. Однако усердные тряски на Шахтёре не прошли даром: уже когда нам с Дашей оставался один шаг до стартов, спину скрутил хондроз. Пришлось оставить тренировки. А потом кто-то донёс Фёдоровичу, что я упомянула его в статье про донецкие конюшни, где иносказательно описала весь наш бомонд со всеми его косяками, однако без имён и фамилий. И даже страну и город не указывала. Но люди догадались. И преподнесли всё Фёдоровичу так, что он попросил меня больше на конюшне не появляться. И я даже догадываюсь, кто это сделал. И сейчас ей подмигну
Нет счастья в Отечестве - я найду его в другом месте! Именно таким было моё решение.
Единственные лошади того времени )))))))))))
Последнее редактирование:
Неухоженный двор. Всё хаотично. Валяется. Стоит. Вокруг не пойми что. Разбросанные рулоны сена под открытым небом. Грязная ванна на улице для поения коней. И стаи животных везде. Козы, собаки, куры. Полчища котов. Я уехала и так и не запомнила, сколько всего было кошек и как их звали...
Как-то я даже спросила у ХК, не боится ли она цыган. "Кого?", - не поняла С. 
Хотя это было совсем не смешно.
И они с мерином убежали в поля. Страшного на самом деле ничего не было: лошади и так гуляли по соседним полям. Однако моё задание было - завести всех в леваду. Повинившись перед ХК, побежала за лошадьми.
Лошади прекрасно знают все окрестности. А я - нет. Я, вообще, впервые тут нахожусь. Лошадки тогда хорошо повеселились. А я намотала своими двумя нехилый километраж 
Кобыла с мерином классически не давались в руки: только подойдёшь поближе, как они, подняв хвосты, уносятся прочь. Зато я узнала все соседние поля, пригорки, просеки и тропинки. Каким-то чудом удалось поймать этих засранцев. Всё выглядело именно так, как на фото - необъятное поле и где-то там ходят лошади. Снимала, пока бегала за ними.
На этот раз уже в леваде. Перед тренировкой, как вы понимаете. В леваде - рулон сена, гарем из любимых жён.
Я пожертвовала своим яблоком. Схватила алчную кобылу. И под её прикрытием поймала мерина. Бинго! 
. А казалось бы рабство отменили...
